Багровое пепелище

— У меня есть. — Шубин извлек из вещмешка подарок Михаила Снитко, отчего Василий просиял.

Он уложил вокруг шеи грузина чистую тряпицу и принялся колдовать над котелком с водой, взбивая подручными средствами пену для бритья. Несколько минут, и лезвие начало осторожно ходить по щекам Ломидзе. Сержант командовал:

— Надуй щеку, не шевелись, голову наклони.

Потом в ход пошел чей-то гребешок, даже чистый подворотничок нашелся вместе с катушкой ниток и иглой.

Глава 3

Через час Глеб с удивлением смотрел на аккуратного причесанного смуглого парня, который нетерпеливо топтался у приоткрытой двери, в нем трудно было узнать заросшего щетиной, озлобленного наглеца-минера. Ломидзе выждал немного, когда состав начнет замедлять движение на подъеме, и ловко вынырнул наружу, ухватился сильными пальцами за выступы обшивки, подтянулся и оказался на крыше вагона. Он прогрохотал сапогами по обшивке, перепрыгнул на соседнюю теплушку, потом на следующую и таким образом пробрался до санитарного вагона. Там уже отработанным захватом спустился вниз, навалился на дверь и сдвинул тяжелую створку. Он ввалился в вагон девушек под испуганные женские крики. С винтовкой в руках застыла в середине вагона пожилая женщина в медицинской форме:

— А ну, стоять! Руки вверх, или выстрелю!

Серго послушно поднял большие руки вверх, спокойно объяснил свое появление:

— Я к Але, мне поговорить надо.

Худенькая фигурка выскользнула из-за спин товарок:

— Серго! Ты снова хулиганишь!

Дуло винтовки опустилось вниз:

— Алевтина, это еще что за выходки?

Девушка шагнула и прикрыла худенькими плечиками парня от гнева начальницы:

— Простите, Тамара Геннадьевна. Он хороший, просто отчаянный. Я сейчас все исправлю, — она повернулась к Серго и зашептала: — Ты чего пришел? Как ты вообще сюда забрался, поезд же едет!

Парень покосился на десяток девушек, которые с любопытством прислушивались к их тихому диалогу, но решительный настрой его уже было ничем не сбить. Он вдруг вытянулся будто перед строем, прикрыл глаза, чтобы не выдать страха, который сжимался внутри тяжелым кольцом, и выпалил заготовленную фразу:

— Аля, выходи за меня замуж. Ты самая лучшая девушка на свете.

Алевтина так и застыла в шоке от его слов, она хлопала длинными ресницами, не понимая, что происходит. От долгого молчания у Ломидзе в груди будто что-то оборвалось, случилось, чего он так страшился, — девушка ему отказала, даже не посчитала нужным сказать «нет», до того он ей противен.

Начальница санинструкторов нахмурилась:

— Так, жених, давай к двери. Через полчаса остановка будет, шуруй к себе в вагон. Придумал тут любовь разводить.

От ее резких слов Серго совсем сник, он так и не посмел поднять глаза на Алю. Все было зря; и подготовка, и бритье, — а он глупый и наивный, что решил сделать предложение девушке, которая запала ему в душу своей добротой. Парень сделал шаг к двери, сейчас ему больше всего хотелось исчезнуть из вагона, а не сгорать от стыда. Он решил, что не будет ждать станции, а вернется к себе тем же путем, что и добрался к санитарному вагону, — по крышам. Вдруг Аля шагнула следом и удержала его за рукав полушубка:

— Стой! Я согласна.

Десятки глаз теперь смотрели на Алю, а она, сама удивленная своим решением, снова повторила:

— Я согласна стать твоей женой, Серго.

Девчата из санбатальона так и ахнули, а суровая Тамара Геннадьевна вдруг с удивлением поняла, что у нее по щекам бегут слезы. Она провела ладонью по глазам и повернулась к своим подчиненным:

— Так, чего уставились, давайте по местам, зубрите дальше, какие бывают раны и перевязки. Потом тренироваться будете. — Она повернулась к парочке у двери: — А у тебя, Алевтина, полчаса, вон туда идите, в угол. Раз уж замуж собралась, хоть познакомься с женихом своим поближе.

Влюбленные шагнули в темный угол и опустились на лавку, смущенные общим вниманием, они боялись шелохнуться или сделать лишнее движение. Наконец Серго зашептал прямо в маленькое ушко:

— Завтра распишут нас прямо в штабе, я рапорт подам. Какая у тебя фамилия?

— Птицына, — выдохнула Алевтина, она сама до сих пор не верила в происходящее и смущалась от того, что этот здоровый и такой напористый парень в секунду стал ее женихом. Она осторожно коснулась пальчиком шрамов на щеке Серго, которые теперь были видны на выбритой до синевы коже. В ответ парень осторожно обвил тонкие плечики своей рукой и прижал к себе девушку так, что ее голова оказалась у него на груди. Так они и проехали оставшиеся полчаса до станции, не обменявшись и словом, только касались друг друга, ощущая, как разливается внутри тепло от нежности и непривычного ощущения счастья.

В свой вагон Серго Ломидзе вернулся притихший, его смуглое лицо и черные глаза светились от внутреннего света. Ощепков сразу понял, что произошло, и тихо поздравил парня:

— Молодец, Серго, это по-мужски!