Багровое веселье

- Да. Нам нельзя ошибиться. Но единственное, что нам можно сделать, это проследить за кабинетом Сюзан и установить личность каждого пациента, кто хоть немного похож на того парня, за которым я гонялся.

- Сюзан, конечно, отказалась сотрудничать? - спросил Белсон.

- Конечно, - ответил я.

- Даже ради того, чтобы спасти свою собственную задницу?

- Жизнь, - поправил я.

- Да, конечно. Прости, - смутился Белсон.

- Отказалась.

- Не вижу смысла, - пожал плечами Белсон.

- Ты - нет, а Сюзан видит, - возразил Хоук.

Белсон посмотрел на Хоука, на секунду задержал взгляд, затем кивнул.

- Сколько это займет? - спросил Квирк.

- Где-то дней десять. Большинство пациентов приходит раз или два в неделю, - ответил я. - Во всяком случае, это лучшее, что я могу предложить.

Квирк кивнул.

- Но нужно действовать осторожно, - сказал я. - Представьте, какой-нибудь больной выходит от психотерапевта и замечает, что за ним следит полицейский...

- Знаю, - оборвал меня Квирк. - Нельзя их пугать.

- И если Сюзан подловит нас, тоже беды не оберешься, - вставил Хоук.

- И это знаю, - кивнул Квирк.

- Ладно, - вздохнул я, - посмотрим. Первый пациент приходит в девять, последний уходит в шесть. Если кто-то будет на машине, перепишем номер. Если придет пешком, проследим и узнаем адрес.

- Но один из нас должен постоянно находиться с Сюзан, - напомнил Квирк.

- Да.

- Отсюда можно наблюдать? - спросил Квирк и подошел к окну.

- Не очень хорошо видно. Нужно следить снаружи.

Хоук выглянул в окно. На улице было мрачно и сыро. Дождь не прекращался.

- Да, неплохое местечко для отпуска, - мрачно улыбнулся Хоук.

...Они решили, что это кто-то другой. Черномазый. Какой-то придурок, который угрохал собственную жену, подделал его почерк и заявил, что это он убил всех остальных. Удачный случай. Оставалось лишь остановиться, они бы замели черномазого, и он был бы в полной безопасности. Но мог ли он остановиться? Боже правый, да как же он мог остановиться! Какая бы это была потеря. Какая пустота в жизни. Как он мог лишить себя этого? Планировать, тихо подкрадываться к жертве, ловить ее, а потом незаметно исчезать - ведь все это и составляло его жизнь. Что он без этого? Чем еще можно заполнить эту пустоту? Мог ли он поговорить с ней об этом? Но если бы она узнала, то непременно рассказала бы кому-нибудь. Ему больше нельзя была встречаться с ней. Но он хотел, чтобы она знала.

- Входите, - пригласила она.

Он прошел через приемную.

По оконному стеклу за большим аквариумом с тропической рыбкой барабанил дождь. Рыбка без устали совершала фантастические пируэты. Вода там и вода здесь. Он вошел в кабинет и сел на свое обычное место. Вновь ощутил огромную потребность рассказать ей все. Но она проболтается. Обязательно проболтается своему дружку.

- Когда я был маленьким, - начал он, - я был очень близок с матерью.

Она кивнула.

- Я мог рассказать ей обо всем. "Это нормально, - говорила она, - я же твоя мама".

Она слегка шевельнула пальцем, предлагая ему продолжать.

- Я делился с ней абсолютно всем.

Сегодня на ней был коричневый костюм и белая блузка.

- Помню, когда я был ребенком, ну, классе в третьем, я наделал в штаны.

Она молча кивнула. Никакой реакции - ни отвращения, ни умиления.

- Маме позвонили из школы, и она пришла забрать меня. Она не ругалась, даже наоборот, сказала, что ничего страшного, с каждым может случиться. Мы пошли домой, и я попросил, чтобы она никому не рассказывала. Она пообещала... У нее как раз сидела какая-то подруга, и, когда я помылся и спустился вниз, эта подруга начала подшучивать надо мной по этому поводу.

- Значит, она рассказала, - заключила она.

Он кивнул.

- Я... - он замолчал и тяжело сглотнул. Он больше не мог говорить.

- И вы перестали верить ей, - подсказала она.

Он снова смог лишь кивнуть. Как будто у него вдруг пропал голос. Он свободно дышал, но не мог ничего сказать. Нависло гнетущее молчание. Позади нее по оконному стеклу барабанил дождь. Он набрал воздуха и выдохнул через рот.

Она ждала.

- Я никогда ничего ей не говорил, - наконец выдавил он из себя. Голос звучал как-то пронзительно, как будто отдельно от него.

- А если приходилось?

- Она выходила из себя. Она никогда не признавалась, что не права. Просто выходила из себя и страшно злилась на меня, когда я что-то говорил.

- А что происходило, когда она выходила из себя?

- Она переставала любить меня.

Она кивнула.

- Что же это за любовь? - спросил он все тем же чужим голосом. - Что это за любовь, когда она может любить меня и не любить, если ей не хочется?

Она слегка покачала головой. Снова наступила тишина, и лишь дождь все барабанил и барабанил по оконному стеклу.

Глава 16

Хоук остался дежурить у Сюзан. Белсон, я и Квирк вышли на улицу и уселись в машину. Мы с Квирком впереди, Белсон сзади. Струйки дождя стекали по стеклам, мешая разглядеть, что творится на улице.

- Только дворники не включай, - предупредил я. - Трое мужиков в машине с работающим мотором и включенными дворниками сразу привлекут внимание.

- Сможешь через такое стекло что-нибудь разглядеть? - спросил Квирк.

Мы стояли за полквартала от дома Сюзан, на другой стороне улицы.