Багровый океан

Белесое тело, состоящее из полутора десятков сегментов, с парой членистых ног на каждом из них. Бронированная черная голова и жвала, способные перекусить человеческую руку. Вся эта конструкция внушала непреодолимый ужас, помноженный на отвращение. Хэнс слышал байки о том, что на Гайгане водятся твари, по сравнению с которыми самые страшные земные хищники кажутся милыми и безобидными, но никогда не думал, что все это может быть правдой, да еще в таком вот проявлении.

Мириапода снова бросилась в атаку. Хьюстон отпрыгнул, пропустив «зверя» вперед, и вонзил палку в один из сегментов, не сумев, однако, пробить его насквозь. Тварь скрутилась в колесо и, дотянувшись челюстями до «копья», одним махом перекусила его. Несмотря на обломок, торчащий из тела, сороконожка сохраняла агрессию и прежнюю подвижность. Хэнс выпустил оставшиеся пули из пистолета, но безрезультатно, ни одна из них не попала в цель. Руки и ноги не слушались, а тело, повинуясь инстинктам, стремилось забраться куда-нибудь повыше.

Умудрившись подобрать засохшую, сохранившую желтые листья ветку, Хьюстон стал отчаянно отмахиваться ею, постепенно отступая назад. Это мешало твари атаковать. Сороконожка периодически отрывала переднюю часть тела от земли и, противно шевеля лапами, издавала едва слышные скрипучие звуки.

Когда тварь, обеспокоенная деревянным обломком, торчавшим из ее тела, в очередной раз попыталась избавиться от «занозы», Хэнс резко повернулся и побежал. Двигаясь вполоборота, он продолжал махать веткой у себя за спиной. Монстр припустил следом.

Буквально через несколько метров, потеряв контроль над дорогой, Хьюстон, неожиданно для себя, вступил в шевелящуюся серую массу, состоящую из десятка тысяч черных голов и миллиона ног, по паре на каждом сегменте.

Мириаподы были чем-то увлечены, поэтому не сразу среагировали на столь наглое вторжение. Хьюстон проделал несколько неуклюжих прыжков по копошащемуся «болоту» под аккомпанемент хлопающих челюстей. Наконец, потеряв равновесие вместе с самообладанием, он споткнулся обо что-то мягкое и повалился, выронив пустой пистолет и потеряв ветку.

Он не успел попрощаться с жизнью, даже не успел подумать об этом. Он не пытался отбиваться и не мог даже брыкаться, потому, как голова совершенно перестала соображать, а конечности реагировать на команды, посылаемые мозгом. Он просто лежал на чьем-то мертвом теле и невидящими глазами наблюдал за кишащей массой сколопендр, лезущих друг на дружку и щелкающих жвалами в воздухе.

Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и осознать, что смерть в очередной раз обошла его стороной и поэтому откладывается на некоторое время.

Хэнс осмотрелся. Мертвое тело принадлежало эхиру, а сороконожки копошились вокруг него, не в силах преодолеть невидимый барьер. Что-то не пускало тварей внутрь ровного круга чистого пространства не менее трех-четырех метров в диаметре. Труп был почти свежим и лежал лицом вниз. Хьюстон принял вертикальное положение, усевшись прямо на мертвеца.

Представитель Великого Сообщества был убит из огнестрельного оружия. Об этом говорила рваная рана аккурат посредине его спины. Где-то рядом, – сделал вывод Хьюстон, – должны быть люди. Скорее всего, все они уже мирно покоятся в желудках тысяч тварей, или в чем они там переваривают свою пищу.

Хэнс перевел дух и успокоился.

Он еще раз осмотрел тело: оружия нет – ни холодного, ни огнестрельного. Положение почти безвыходное. Хьюстон встал, выпрямился, расправил конечности, восстановил нарушившееся от страха кровообращение. Потом сдвинул мертвое тело на метр в сторону. Круг, свободный от мириапод, сместился следом.

Хэнс проверил передатчик – не работает. Он вытер пот со лба и снова уселся на труп. Небо темнело, океан заметно позеленел. Тащить эхира на себе? Да, идея прекрасная, надо просто дотянуть бледнокожего до воды, вряд ли твари умеют плавать.

Тощее тело эхира весило не так много, поэтому Хэнс просто взвалил его на плечо и сделал несколько неуверенных шагов. До океана предстояло преодолеть не менее трехсот метров. Для физически крепкого Хьюстона это было совсем не проблемой, разве что осколок в ноге снова стал напоминать о себе.

Сороконожки, клацая челюстями, наползая друг на друга, но, сохраняя свободное пространство, неумолимо двигались следом. Так Хэнс преодолел четвертую часть пути. С такими успехами он доберется до воды еще до того, как стемнеет полностью.

Неожиданно он споткнулся, не разглядев дороги, и повалился, выпустив при падении труп. Тот покатился и утянул «силовое» поле за собой. Одна из мириапод, воспользовавшись ситуацией, попыталась схватить Хьюстона за ногу, но он вовремя отдернул конечность, и тварь промахнулась, пробив челюстями штанину и зацепившись за ткань.

Приступ паники вызвал резкую боль в груди. Едва не задохнувшись от внезапного спазма, Хэнс ползком рванул к мертвому эхиру, втащив сороконожку за собой внутрь круга. Та, обезумев, пыталась высвободиться. Она извивалась и выкручивалась, сгребая лапами сухие ветки и листья, валяющиеся повсюду.