Багровый папоротник

— Решили, что взрыв подстроен, чтобы помешать пересечь Периметр. Джо кричал, нас никто отсюда не вытащит, и после придет следующий отряд на зачистку. Вот и сделали такой вывод, но не хотели говорить, чтобы не спугнуть взрывателя. — Облизываю пересохшие губы и с упреком смотрю на брата. — А если бы знали о повышении, может, проблем не было!

Джейс неоднозначно обводит рукой пространство.

— Понятно, — Цилла кивает.

Приходится внимательно следить за водой, потому что иногда на пути попадаются разложившиеся тела. Стараемся не тревожить мертвых, обходить стороной и не задумываться, на что наступаем.

— Кто чем займется дома? — Присцилла меняет тему.

— Приму ванну с пеной, — блаженно прикрываю глаза. — И отмою этот запах. Мне кажется, он въелся в волосы.

— Согласна. А потом высплюсь на неделю вперед!

Джейс не ввязывается в новый разговор. Все равно нет никакого смысла в планах на будущее, если пересечь Периметр окажется невозможным. Просто мы с Циллой предпочитаем позитивное мышление.

Первый бункер с клетками и по виду напоминает Зверинец. Здесь держали созданных химер и перевертышей до того, как отчаявшийся лаборант выпустил их на свободу. Заглядываем одним глазком ради интереса: большое помещение с несколькими десятками распахнутых камер, к которым присоединены трубы, подающие воздух или газ. Прямо как в Зверинце.

Долго не задерживаемся и сворачиваем ко второй секции. С трудом волоку ноги, иногда спотыкаюсь, запинаясь обо что-то невидимое в воде. Цилла фырчит, как недовольная кошка, но воздерживается от комментариев, когда натыкается на останки или обломки.

Чтобы попасть в Птичник, нужно пересечь второй и третий бункеры, соединенные общим коридором. Уже издалека вижу пестрящую красную двойку. Приблизившись, разбираю название, смакую во рту и с придыханием шепчу:

— Багровый папоротник.

Первые группы испытуемых, на которых тестировали препарат, содержали здесь. Именно эти двери, распахнувшись, выпустили смертельно опасную угрозу, страшнее химер и перевертышей.

Входим по очереди. Камеры выглядят как тюремные комнаты. В каждой есть туалет, умывальник и кровать. На стенах — маленькие телевизоры и календари от 2034 года. Никаких зеркал. Над входом прибиты таблички с именами, возрастом и диагнозом.

«Лина Стилл. 32 года. Рак молочной железы с метастазами в легких».

«Дин Салазар. 51 год. Болезнь Альцгеймера».

«Александр Беллоуз. 24 года. Сахарный диабет II типа».

«Черити Андерсон. 28 лет. Синдром приобретенного иммунного дефицита».

И еще множество имен и диагнозов, а также указана концентрация введенного препарата.

— У меня волосы встали на загривке, — Цилла сморщивает нос.

— И у меня, — поддерживаю.

Джейс направляется к закрытой будке, похожей на диспетчерскую. С ноги выбивает дверь, и та легко поддается. Внутрь затекает вода, быстро съедая привинченный к полу стул и невысокую платяную тумбу. На столе установлен микрофон и аппаратура для записи. Больше не находим ничего интересного.

— Где искать сейфы, про которые говорил Беннет? — Цилла оглядывается. — Даже близко не вижу что-то похожее.

— Удивилась, если бы видела. Не могут же их выставить на всеобщее обозрение, — растираю замерзшие ладони о коленки. — Может, будет информация в видео на часах?

— Может, — Джейс соглашается. — Даже если нет, плевать. У нас достаточно данных, чтобы поторговаться за жизни. Была задача уничтожить все, что способно скомпрометировать Триаполь. Искать необязательно.

— Думала, нельзя уничтожить то, что не найдено, — Присцилла хмыкает.

— Можно, если взорвать лепрозорий к чертям. Мы сделали все, чтобы Капитолий спокойно спал. Остальное меня уже не волнует.

— Может, сумка ученого тоже неважна? — Цилла вяло перебирает прядь волос. — Зачем зря соваться, если все уничтожим?

Джейс отвечает ровно так, как и предполагаю.

— Раньше я бы согласился, но теперь есть вероятность, что в сумке будут доказательства причастности Картера к этому делу. Нужно попробовать раздобыть хоть что-то, чтобы Суд Независимости заинтересовался лепрозорием. И мы все равно уже здесь.

Сбоку вдруг бабахнуло. Подпрыгиваю, ловя вставшее на дыбы сердце.

— Что это? — испуганно верчусь на месте, сжимая вальтер.

— Чш-ш, — Джейс подносит палец к губам.

Замираем, прислушиваясь к тишине. За дверями, ведущими в коридор к третьей секции, раздаются непонятные звуки, будто кто-то стонет, постукивая молоточком по колоколу. Бряцанье, напоминающее предсмертный набат, приближается. Синхронно пятимся подальше, но бесшумно не получается из-за воды по пояс.

— Сюда, — Цилла указывает на будку, предлагая спрятаться за ней.

Прижимается ко мне спиной, вдавливая в стену, а Джейс закрывает обеих, прошипев указания не высовываться.

Стальные двери, скрипнув, приотворяются.

Шорк. Шорк.

Кто-то входит внутрь, волоча что-то металлическое по полу. Болезненно стонет и останавливается, расплескивая воду.

Шорк. Шорк.