Багровый роман

– По тебе заметно.

Майкл выглядит растерянным, и мне до сих пор неясно, маска это или раскаяние.

– Ладно, твоя взяла. Ты права, я выгляжу глупо.

Я улыбаюсь в ответ, ловя на себе его взгляд. «Ох, дорогуша! Не играй с огнем, можешь обжечься», – фыркаю про себя.

– Ладно, – продолжает он. – Нам нужно обсудить главы, которые ты будешь редактировать.

– А что с ними не так?

– Вполне возможно, кое-где есть перебор с описаниями. Ты неоднократно говорила мне о таком.

– Да, у тебя есть такая проблема, как чрезмерная тавтология. Но я рада, что это черта твоего персонажа, а не твоя.

– Значит, тебя больше привлекают немногословные мужчины?

Я бросаю на него злобный взгляд.

– Извини! Обещаю, что сегодня больше не будет никаких подколов!

– В такое очень трудно поверить.

– Хорошо, а как тебе сам Виктор?

– Он слишком хладнокровен, но в нем что-то есть. Некая надежда на светлое будущее.

– То есть… – начинает мужчина, но в этот момент нам приносят заказ.

Поблагодарив официанта, он временно застывает над тарелкой с пастой. Мне почему-то кажется, что мои слова его задели. «Как же! Ведь все, что делает Майкл, по умолчанию должно быть идеальным!» – ворчу я мысленно, с любопытством наблюдая за ним.

– То есть ты хочешь сказать, что в нем есть какая-то внутренняя борьба?

– Да. Это видно по его поступкам и поведению.

– Не слишком ли он избитый персонаж?

Пробую пасту и мгновенно понимаю, почему ресторан славится ею. Ничего вкуснее мне еще пробовать не доводилось.

– Нэфт, – отзываюсь я с полным ртом, забыв о всех приличиях. Да и к чему они? Майкл совершенно забивает на них, когда выражает свое «я» на каждом углу.

Он смотрит на меня и, явно усомнившись в услышанном, тоже принимается есть.

– Что не так? – уточняю я.

– Да нет, просто… Забавно смотреть, как ты говоришь с набитым ртом.

– Не более забавно, чем твои извинения.

– Ты права.

Мы переглядываемся и невольно улыбаемся. Ко мне приходит мысль, что это одна из немногих искренних улыбок Майкла с начала нашей работы. По крайней мере, в ней не чувствуется лжи и фальши. Скорее, есть толика неловкости и большое желание показаться другим. Его взгляд выглядит непривычно добрым, без отблеска постоянной злости. «Почему он строит из себя такого жестокого и неприятного типа? Что им движет? Что с ним случилось в прошлом, из-за чего он стал таким?» – гадаю я, чувствуя неподдельный интерес.

– Как тебе паста? – возвращает меня в реальность вопрос.

– Я настолько голодна, что она кажется мне самой лучшей в мире.

– Я рад, – произносит мужчина и делает глоток воды.

Моргнув, я смотрю на него, как дура, будто его извинения убили во мне все обиды.

– Что ж, – продолжаю я через какое-то время. – В целом я вношу обычные правки, которые никак не перекраивают твой стиль письма.

– А мне бы хотелось посмотреть на то, как ты перекраиваешь его.

«Он что, заигрывает теперь со мной? То есть я рано ликовала из-за того, что он попробовал исправиться?» – задаюсь вопросом и сердито отзываюсь:

– Не дождешься.

Отводя глаза, пробую вино, которое тоже оказывается довольно вкусным. Майкл делает то же самое, и я, наблюдая за его поведением, делаю выводы, что вечер должен закончиться без приключений.

– И все же, как думаешь, почему Виктор такой?

– Я не читала твоих предыдущих романов.

– Небольшой спойлер, – шепчет он и слегка наклоняется вперед. – Я там не рассказывал об этом.

Сердце на мгновение замирает, а по телу пробегают мурашки. Хмурюсь и понимаю, что вино расслабляет меня и обостряет простое женское желание – почувствовать мужское прикосновение. «Черт!»

– Выходит, история комиссара Виктора Нойса еще не началась?

Молясь, чтобы Майкл не заметил моего румянца, утыкаюсь взглядом в тарелку.

– Именно! – Он поднимает бокал и отпивает вино.

«Не смотри на него, Ви! Успокойся! Его милое поведение сейчас – это не знак того, что он всегда такой!» – мысленно твержу я себе, стараясь держать себя в руках.

– И когда ты планируешь показать читателям его прошлое?

– А как ты посоветуешь?

Я ощущаю на себе его тяжелый взгляд. Поняв, что Майкл все же видит мой румянец, делаю еще один глоток вина, расстегиваю пиджак и вешаю его на спинку стула.

– Думаю, тебе нужно сделать это как можно скорее. Потому что хоть твоя целевая аудитория – это любители расчлененки и острых ощущений, переживания и внутренний монолог персонажа не менее важны.

– Считаешь, что слишком тяну с этим?

– Да, – соглашаюсь я, допиваю вино и ставлю бокал на стол. – Роман динамичный, но главный герой как будто не хочет видеть свое прошлое. Он бежит от него, не оглядываясь. Впрочем, Виктор часто говорит: «Врагов нужно знать в лицо». Так почему же такой человек – с идеальной дедукцией и превосходной логикой, прошедший через огонь и воду, боится посмотреть в глаза собственному прошлому?