Багровый снег

Следом на трибуну поднялся Алексей Максимович. Накануне он встретился с представителями казачьих войск России: делегатом от Оренбургского казачьего войска Дутовым, Войсковым терским атаманом Карауловым, кубанцами Рябоволом, и Щербиной и другими казачьими делегатами. По итогам этих встреч был организован президиум казачьего совещания, председателем которого стал Каледин. Его заместителями избрали Караулова и Дутова. В течение нескольких дней президиум выработал «общеказачью декларацию», которую от имени двенадцати казачьих войск на Государственном совещании должен был зачитать Алексей Максимович. Атаман говорил с волнением, но твёрдо и решительно:

– …Казачество, не знавшее крепостного права, искони свободное и независимое, пользовавшееся и раньше широким самоуправлением, всегда осуществлявшее в среде своей равенство и братство, не опьянело от свободы. Получив ее, вернув то, что было отнято царями, казачество, крепкое здравым смыслом своим, проникнутое здоровым государственным началом, спокойно, с достоинством приняло свободу и сразу воплотило ее в жизнь, создав в первые же дни революции демократически избранные войсковые правления, сочетав свободу с порядком.

Казачество с гордостью заявляет, что полки его не знали дезертиров, что сохранили свой крепкий строй и в этом крепком свободном строе защищают и впредь будут защищать многострадальную отчизну и свободу. Служа верой и правдой новому строю, кровью своей запечатлев преданность порядку, спасению Родины и армии, с полным презрением отбрасывая провокационные наветы на него, обвинения в реакционности и контрреволюционности, казачество заявляет, что в минуту смертельной опасности для Родины, когда многие войсковые части, покрыв себя позором, забыли о России, оно не сойдет с его исторического пути служения Родине с оружием в руках на полях битвы и внутри в борьбе с изменой и предательством…

…Для спасения Родины мы намечаем следующие главнейшие меры:

Армия должна быть вне политики! Полное запрещение митингов и собраний с их партийной борьбой и распрями!

Все советы и комитеты должны быть упразднены как в армии, так и в тылу, кроме полковых, ротных, сотенных и батарейных, при строгом ограничении их прав и обязанностей областью хозяйственных распорядков.

Декларация прав солдата должна быть пересмотрена и дополнена декларацией его обязанностей.

Дисциплина в армии должна быть поднята и укреп¬лена самыми решительными мерами!

Тыл и фронт единое целое, обеспечивающее боеспособность армии, и все меры, необходимые для укрепления дисциплины на фронте, должны быть применены и в тылу.

Дисциплинарные права начальствующих лиц должны быть восстановлены. Вождям армии должна быть предоставлена полная мощь.

…В грозный час тяжких испытаний на фронте и полного развала внутренней политической жизни страну может спасти от окончательной гибели только действительно твердая власть, находящаяся в опытных, умелых руках лиц, не связанных узкопартийными групповыми программами, свободная от необходимости после каждого шага оглядываться на всевозможные советы и комитеты, отдающая себе ясный отчет в том, что источником суверенной власти является воля всего народа, а не отдельных партий и групп…

…Россия должна быть единой. Всяким сепаратистским стремлениям должен быть поставлен предел в своем зародыше.

В области государственного хозяйства необходимо:

а) строжайшая экономия во всех областях государственной жизни, планомерно, строго и неумолимо прове¬денная до конца:

б) безотлагательно привести в соответствие цены на предметы сельскохозяйственной и фабрично-заводской промышленности;

в) безотлагательно ввести нормировку заработной платы, прибыли предпринимателей;

г) немедленно приступить к разработке и проведению в жизнь закона о трудовой повинности;

д) принять строгие меры к прекращению подрыва производительности сельскохозяйственной промышленнос¬ти, чрезвычайно страдающей от самочинных действий отдельных лиц и всевозможных комитетов, нарушающих твердый порядок в землепользовании и арендных отношениях.

…Время слов прошло. Терпение народа истощается. Нужно делать великое дело спасения Родины.

Речь Каледина не раз прерывалась выкриками «контрреволюция», но большая часть зала встретила её аплодисментами.