Багровый снег

– Долой контрреволюционных генералов! За решетку Корнилова и калединцев! – громыхнул Миронов, стоявший в окружении большой группы фронтовиков. Он ринулся на трибуну, но путь ему преградил сотник Степан Игумнов:

– Извинись перед атаманом, Филипп, или я вот этой вот шашкой срублю тебе твою безумную головушку!

– А вот этого ты не хочешь, Степан?! – Миронов наставил на него наган. – Уйди!..

На помощь к тому и другому бросились единомышленники, и завязавшаяся драка стала зримым свидетельством раскола казачества…

Между тем, царицынский Комитет спасения революции получил приказ об уничтожении Каледина. Алексей Максимович не поверил в это и не изменил своего маршрута. Зато поверил Митрофан Петрович и отправил за атаманом автомобиль и юнкеров. Самого Каледина успел остановить член Войскового Круга Николай Михайлович Мельников. Алексей Максимович оставил поезд и верхом добрался до станицы Константиновской, где его ожидали юнкера. Два часа спустя на станции Обливской, куда должен был прибыть атаман, появились вооружённые солдаты и матросы с приказом арестовать его.

Войсковой Круг, рассмотрев дело Каледина, временно сложившего с себя полномочия, полностью оправдал его, восстановил в прежней должности и высказался категорически против поездки Каледина в Могилев на следствие по делу о корниловском выступлении. Тогда и привёл Митрофан Петрович в действие ещё один древнейший казачий закон: «С Дона выдачи нет!»

После прихода к власти большевиков, дабы оградить Дон от распространения охватившей страну болезни, пришлось объявить область Войска Донского независимым государственным образованием до той поры, покуда ситуация в остальной России не стабилизируется.

В конце ноября атаман собрал в Новочеркасске Войсковое правительство, пригласив на заседание председателя новочеркасского военно-промышленного комитета Петровского, бывшего комиссара Временного правительства Воронкова и некоторых других общественных и политических деятелей Дона. Предстояло решить, что надо сделать, чтобы сформировать на Дону такие органы власти, чтобы они смогли противостоять большевикам, причем противостоять эффективно?..

– Надо немедленно создать крепкую власть, хватит пустых разговоров, мы уже тонем в них! – горячился Воронков.

– Это не так просто, – покачал головой Митрофан Петрович. – Попытка Виктора Чернова организовать правительство при Ставке потерпела, как известно, неудачу.

– Верховная власть должна быть создана не только одним Юго-Восточным союзом и не при Ставке, а всеми дееспособными организациями… – заметил член правительства Агеев.

– Не время заниматься бухгалтерским подсчетом реальных сил, – воскликнул начальник войскового штаба Араканцев, – пора сейчас же действовать!

Петровский вынес предложение:

– Я предлагаю организовать временную государственную власть до созыва Учредительного собрания.

Атаман взглянул на Богаевского. Митрофан Петрович поднялся и сказал:

– Господа, мы с Алексеем Максимовичем ежедневно получаем десятки телеграмм со всей России с просьбой защитить от большевиков и спасти страну от анархии. Но что может сделать одно казачество?.. Мы отказались даже от экспедиции в Воронеж. В России слишком пере¬оценивают наши силы. Это своего рода оптический обман. Задача спасения России, к сожалению, не по плечу одному казачеству.

Атаман предложил поручить создание органов государственной власти в России правительству Юго-Восточного союза и срочно начать стягивание казачьих полков на Дон. Предложение встретило поддержку остальных участников совещания. Помолчав, Алексей Максимович взял со стола телеграмму и произнёс мрачно:

– А вот, господа, что советует нам совет Союза казачьих войск из Петрограда, читаю: «Передайте генералу Каледину: необходимо захватить всю волжскую флотилию сверху и снизу. Требуйте от Каледина, чтобы он подчинил себе войска на Кубани и Тереке с туземным корпусом», – он раздражённо бросил телеграмму. – Тут бы Дон удержать, а не то что Волгу и Кубань…