Багул (СИ)

Взмах железного ножа, и призрак растаял. За стеной с грохотом рухнула крыша. Дин вскочил, бросившись к двери, но встретили его только руины гаража. Над обломками, в свете уличного фонаря кружила пыль. Звуки стихли. Гараж не обвалился полностью, лишь потолок. Он думал только об этом, бросившись на улицу, ко второму входу. Дверь сильно покорежило, но с усилием, получилось отогнуть тонкий металл. Облегчение было оглушающим, когда стало понятно, что кровля рухнула цельными кусками, оставляя возможность выжить.

На второй план отошло все, и методично осматривая обломки, Дин не думал ни о чем. Сжимая челюсть, искал хоть что-то, но не находил. Это должно было успокоить, но страх нарастал сильнее, подкидывая множество вариантов, куда Лесли могла пропасть. Куда её утащили.

— Что произошло?

Запыхавшись мистер Браун смотрел полными ужаса глазами на обломки. Он тяжело сглотнул, ища глазами свою дочь, но не мог её найти, от чего легче ему не становилось. Винчестер больше не заглядывал под обломки, быстро думая, прикидывая варианты. Смотреть на отца девушки не хотелось, он едва сам мог вынести мысль о том, что он не уследил за ней. Позволил идти первой, хоть и обещал следить. Хотелось врезать самому себе за такую оплошность, но это бы не помогло найти её.

— Где Лесли? –отец говорил тихо, а руки его сжимались в кулаки.

Они встретились глазами. От внешнего сходства отца и дочери становилось еще хуже. Напоминая, что у него все еще было дело. Желание продолжить искать, переставить каждый камень, но найти следы, едва не перевесило все. Едва. Это все еще была охота, и это была её семья. Когда Лесли ему позвонила, то глупо было рассчитывать на легкое и быстрое дело. Она просила о помощи не ради себя, а ради них, и будь он проклят, если позволит её семье пострадать. Браун ему этого не простит.

— Где моя дочь?!

Мужчина схватил его за грудки, смотря с тем самым отчаянием и ужасом, которые он видел множество раз в глазах семей, чьи жизни оказывались в его руках. Это отрезвило. Сбросив с себя чужие руки, он не стал уворачиваться от удара в челюсть. Это было честно.

— Я верну её.

Ему было тошно от самого себя. Всего пару минут назад дал обещание защитить её, и вот уже говорит, что все исправит. Сердце клокотало в груди, перед глазами стояла белая пелена чистой ярости на самого себя. Нужно было запихнуть её в соляной круг, привязать к креслу, если бы понадобилось, как и полагалось бы сделать заботливому парню, которым он не являлся. Пусть она и была охотницей, но он все еще был за неё в ответе.

— В дом. Живо, — ему было плевать, что тон получился не уважительным, сейчас его мало интересовали такие мелочи.

Мистер Браун ничего не сказал, последовав указанию, но уже перед самой дверью, остановился.

— Ты хоть понимаешь, что если… — он не смог договорить, и тут же прокашлявшись, продолжил другое, — если её не станет, то виноват будешь даже не ты, а я сам.

Следовало что-то сказать, подбодрить его, но слова не лезли, да и тот обошел его, быстро возвращаясь к оставшейся семье.

Внутри дом теперь казался самым обычным. Ничего не скрипело, заметно потеплело. Казалось, что призраки ушли вместе с Лесли, но Дин знал, что это было не так. Они все еще были здесь, только притихли получив свое. Если они хотели напугать, то у них отлично вышло. Руки так и чесались вытворить что-то безумное, чтобы вытащить их обратно. Заставить появиться, а там уже… даже мёртвые могут бояться.

Зайдя в гостиную, Дин не сдержал ругани. Пока они предавались панике, пропала не только Лесли. В помещении не было никого, кроме отца, и целого соляного круга. Все становилось хуже и хуже…

***

Лесли стиснула зубы, давя болезненный стон. Она с трудом открыла глаза, встретив только темноту и далекие завывания ветра. Голова кружилась, в черноте мелькали алые пятна, вспыхивая болью в висках. Зажмурившись, мотнула головой, снова открывая глаза, и в этот раз впереди образовались красные садовые грабли.

Дернувшись, зашипела в грязный кляп, пропитанный соляркой. Руки были связаны крепко, но не профессионально. К горлу подступила тошнота, но на неё не было времени. Перевернувшись, судорожно втянула воздух, бока и спина горели огнем. Колени словно раздавило, но если она могла ими пошевелить, значит ноги были целы.

Дрожа и мысленно матерясь, подползла к инвентарю, пытаясь найти хоть что-то острое. В темноте было трудно что-то различить, и кажется, через целую вечность, она наткнулась на острую мотыгу. Лесли не была уверена, что ей получится разрезать веревки, но больше ничего не находилось.

Скрипнув зубами, перевернулась спиной к инструменту, который тут же с грохотом упал. Осторожно двигая связанными руками смогла нащупать острый край. Глубокий вздох и первая же попытка обернулась глубокой раной на запястье. На глаза выступили слезы, но отступать она не собиралась. Сев немного ближе, она попробовала снова.