Байки бывалого хирурга

– Да брось ты свои армейские замашки! – в сердцах бросил Аркадий Данилович.

Дело в том, что после окончания института Михаил Федорович Щедрый был призван на два года в армию. И попал служить не куда-нибудь, а в Афганистан. Где был хирургом в отряде спецназа. Участвовал в боевых операциях, награжден орденом Красной Звезды, был тяжело ранен в грудь. Собственно, из-за этого ранения его и комиссовали из армии подчистую. Пришлось вернуться на гражданку. А так бы он с удовольствием остался в Вооруженных силах. Очень уж по нутру пришлись Щедрому армейские порядок и дисциплина. Почти восемь лет с тех пор прошло, а командный голос нет-нет, да у Михаила Федоровича и прорезался.

– Причем тут замашки, – словно от зубной боли скривился Михаил Федорович, – нам поставлена задача долететь до стойбища и прооперировать больного оленевода. Насчет купания вводной не было.

– Не было, так будет, – плюнул на раскаленную землю посадочной полосы раздосадованный анестезиолог. – Пошли на речку, во-о-он ее отсюда видать, не валяй дурака, – тут он перешел на шепот и придвинулся к правому уху друга, – давай, там я видел, когда мы еще только подлетали, такие густые кусты. Ну, ты понимаешь? Я с Леночкой, а ты с Жанночкой. Пошли?

– Аркадий, ну прекрати уже, – Михаил Федорович сменил начальственный тон на более мягкий, – ты-то хоть дисциплину не нарушай. Скоро уже полетим.

– Смотри, Миша, – анестезиолог кивнул в сторону стоящих и нервно куривших неподалеку медсестер в компании веселого Петровича, – девчонки обидятся, больше не станут с нами летать. Придется потом со страшными старухами какими-нибудь летать. Григорьевну из общей реанимации помнишь? Ту, что с бородавкой на носу? Она давно уже к нам просится: хочу, говорит, полетать, надоело на одном месте сидеть.

– Ладно, – смягчился старший врач бригады, – передай им, что на обратном пути упрошу Пашу сделать остановку у приличного водоема и искупаемся. А пока от вертолета ни на шаг. Только в туалет и обратно, не разбредаться, быть в пределах моей видимости. В любой момент можем взлететь.

– Ну что? – насторожились медсестры, когда Бойко подошел к ним. – Разрешил?

– Нет, – покачал головой анестезиолог.

– Тьфу ты, – бросил недокуренную сигарету на землю Петрович, яростно растирая ее концом кроссовка, – елки зеленые! Ладно, моя очередь! Пойду, поговорю с этим начальничком.

– Петрович, брось, не ходи! – ухватил его за плечо Аркадий Данилович. – Бесполезное дело, ты же его знаешь: раз уперся рогом в землю – не сдвинешь.

– Ну это ты не сдвинешь, а у меня заветное слово имеется.

– Петрович, и, правда, не ходи, – подключилась Жанна, – тебе может ничего и не скажет, а на мне потом начнет срываться. Станет говорить, что это я всех взбаламутила. Не ходи.

– Не ходи, Петрович, – поддержала подругу Леночка, – тем более Аркадий Данилович говорит, что начальник наш обещал на обратном пути завернуть на какое-нибудь озеро и искупаться.

– Дорога ложка к обеду! – вздохнул Петрович, понимая, что остальные члены бригады не хотят конфликтовать со старшим врачом. – И к тому же не ясно, когда мы обратно полетим, будет хорошая погода или нет.

– Я слышал метеосводку, – отозвался анестезиолог, – такая погода, как сейчас, минимум с неделю простоит. Не думаю, что мы в этом стойбище на неделю застрянем. И потом, может, там какая речка есть.

– Речка там действительно есть, – кивнул многоопытный Петрович, – я вспомнил, мне кто-то рассказывал. Саму ее не видал, так, когда в ту степь летали зима стояла и речка та под снегом находилась. Только вот говорят, что вода в ней такая холодная, что ты свое хозяйство мигом застудишь, как только в воду войдешь. И к тому же она мелкая – воробью по колено и узкая – легко переплевывается, и течение довольно сильное. Речушка с гор начинается. Никто в ней не купается.

– Тогда на обратном пути завернем на озеро, Паша наверняка знает, где получше можно озеро или речку найти, он же тут часто летает.

– Паша, может, и знает, – задумчиво произнес Петрович, срывая с земли длинную травинку, только не факт, что нам новый вызов не оформят. И мы снова не полетим в какой-нибудь Мухосранск. Помнишь, как в марте полетели на желудочное кровотечение в Лесогроск, а вернулись только через неделю? Потом еще на три вызова завернули.

– Помню, – вздохнул Бойко и с тоской пострел в сторону манящей своей прохладой реки.

Дальнейшее ожидание прошло почти в полной тишине. Члены бригады разбились на двойки: Аркадий Данилович с Леночкой, Петрович с рыженькой Катенькой уселись на стоявшие под навесом, сооруженным метрах в двухстах от взлетной полосы, и вяло переговаривались между собой. Жанна принесла откуда-то пустой ящик из-под консервов и, усевшись на него, задвинулась в тень, отбрасываемую стоящим на приколе вертолетом.

Михаил Федорович вылез из душного чрева вертолета и медленно, словно стесняясь, подошел к ней сзади. Издалека видно, что он пытался с ней о чем-то заговорить, но Жанна демонстративно отвернулась и села к нему спиной. Щедрый зло сплюнул и вернулся в душный салон геликоптера.