Байки бывалого хирурга

– Доброе утро, Федор, – кивает ему Мещерякова. – Совсем молодой мужик, а уже почти весь, как лунь, седой, – думает она, глядя на улыбающегося ей Федора, – ему ведь и пятидесяти еще нет. Да, подкосила парня та авария. Пять часов она его оперировала. И печень размозжена, и селезенка оторвалась, и половина костей ломана-переломана. Но ничего, выходила она его поставила на ноги. После того они с женой еще двух ребятишек родили.

Идет по больнице Раиса Ивановна, а все идущие ей навстречу люди в белых халатах здороваются с непритворной улыбкой на лице. Любят ее здесь, любят и гордятся: доктор Мещерякова легенда областной больницы, стояла, можно сказать, у самых ее истоков.

По своей давней привычке, выработанной годами, путь свой на хирургию, что расположена на третьем этаже, держит Раиса Ивановна через приемный покой. Здесь, на первом этаже, где приемный покой, для большинства больных начинается путь на разные отделения. Исключения составляют только те пациенты, кого по тяжести состояния доставили прямиком в реанимацию или в операционную.

Наметанным взглядом она подмечает, как прошло дежурство у хирургов и травматологов. Если сидят еще перед кабинетом с надписью: «Дежурный хирург», «Дежурный травматолог» люди, значит, насыщенно прошло, много обращений было. Если один или совсем никого нет, значит, всем оказали помощь.

– Доброе утро, Раиса Ивановна, – выскочил из кабинета средних лет крепкий мужчина в синей хирургической робе с каплями засохшей крови на штанах, – вы, как всегда, самая первая приходите на работу.

– Доброе утро, Игорь, стараюсь быть в форме. Как прошло дежурство? – Игорь – он же Игорь Сергеевич Петраков – молодой тридцатипятилетний хирург, сегодня возглавлял дежурившую в ночь хирургическую бригаду. Областная больница круглосуточно дежурит по «скорой помощи», 365 дней в году. В нее свозят всех экстренных пациентов с близлежащих населенных пунктов, а также доставляют по санавиации с отдаленных районов. Больные для плановой госпитализации добираются сами.

– Терпимо, одну резекцию желудка в ночи сделали да пара аппендицитов.

– А резекция по поводу чего? Кровотечение?

– Да, из язвы двенадцатиперстной кишки. Лило прямо ручьем. Эндоскописты пытались своими способами остановить, но безрезультатно. Пришлось оперировать.

– Жив?

– Да, жив, жив, – улыбается Игорь, зная, как трепетно относится Раиса Ивановна к каждому тяжелому пациенту. Кровь, плазму перелили, кровопотерю восполнили, сейчас в реанимации лежит. Утром еще не смотрел, вот бегу туда.

– Ну, беги, беги, – провожает его завистливым взглядом Мещерякова. А и она когда-то вот так же шустро и неутомимо бегала по ночам по больничным коридорам, неутомимо взлетала без лифта по лестнице с этажа на этаж, часами оперировала экстренных пациентов, не зная усталости. Ох, когда же это все было.

– Да, Раиса Ивановна, – Игорь неожиданно возвращается и, заметно смущаясь, подходит к ней, – тут такое дело: под утро привезли одного паренька, не совсем понятного клинически. Так я распорядился, чтоб его к вам в палату определили. Там как раз и место было мужское, и, вообще, честно признаюсь, не нравится он мне, но так как привезли всего два часа назад, не успели толком разобраться. Похоже на прободную язву, а свободного газа на рентгене в животе нет. Хотя времени уже прилично прошло. Сейчас капаем его. Вы уж разберитесь.

– Разберусь, разберусь, – улыбается Мещерякова. – Беги уже в реанимацию, а то тебе еще на отчет скоро идти к главному.

– Спасибо, Раиса Ивановна, спасибо! – расцветает доктор и, повернувшись на 180 градусов, бегом припустил в реанимацию, расположенную здесь же на первом этаже, но в другом конце огромного девятиэтажного здания.

Поднявшись к себе на хирургию, Раиса Ивановна быстро переоделась и отправилась в свои палаты. Собственно говоря, палат у нее было всего две: одна мужская и одна женская. Обе рассчитаны на четыре человека. Петр Петрович старался не нагружать ее. Мещерякова просила не делать ей скидку на возраст, а загружать больными по полной программе, как и всех остальных врачей отделения. Но заведующий деликатно берег ее.

Вместо этого она являлась консультантом ряда отделений. А так как Раиса Ивановна к своим обязанностям подходила очень ответственно, то порой ее эти консультации могли затянуться и далеко за пределы рабочего дня. Хирург Мещерякова никогда к ним не подходила формально. Даже если у нее в день консультации проходила плановая операция, а, например, терапия все же любезно просит проконсультировать больного с грыжей, Раиса Ивановна всегда придет к ним, не откажет, сославшись на усталость, обязательно посмотрит пациента в тот же день. Чего нельзя сказать о молодых докторах, коим навязали консультировать разные другие отделения. Иногда их приходится буквально силком тащить на плановую консультацию. Экстренные ситуации вроде болей в животе или кровотечения еще худо-бедно они смотрели, а уж плановые грыжи или какой-нибудь варикоз нижних конечностей, можно было ждать их по нескольку дней.