Байки из мавзолея. Роман в анекдотах

Страна поразила его. Разруха и запустение царили в ней. Заводские трубы, из которых не шел дым, закрытые магазины, замершие паровозы на перегонах. И темень. Черная, густая непроглядная ночная темь. Рука мастера сама вывела заголовок статьи «Россия во мгле».

Конечно же, об этом узнали и доложили. В Кремле гостя встретили доброжелательно. Дзержинский его обнял, магнитом определяя наличие оружия. И Семашко тоже обнял, быстро сделав соскоб на наличие болезнетворных бактерий.

Бонч-Бруевич тоже пытался обнять. Сталин его оттянул. А то начнет целоваться, и неизвестно, как на это отреагирует гость.

Кржижановский по-своему озаботился о приезжем. Он убрал в номере фантаста выключатель. Чтобы свет горел и днем и ночью и Уэллс мог лично убедиться, что с электричеством в стране все в порядке. Нечего клеветать на Советскую власть!

Он даже для страховки поставил в соседнем номере динамо-машину и поручил двум ответственным партийцам крутить ее без остановки, чтобы подача электричества шла без сбоев и отключений.

Владимир Ильич под локоток завел гостя к себе в кабинет:

— Садитесь, батенька, располагайтесь! Водка? Коньяк? Виски?

— Чай.

— Отлично! Пусть чай!

Хозяин усадил гостя в кресло. Принесли чай.

— Какие колоритные персонажи! — обратил внимание писатель на картину Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». — Как живые!

— Верно, батенька! — подтвердил вождь. — Совсем живые.

Он-то знал, что глаза и уши казаков на картине шевелились не потому, что их так нарисовал художник, а потому что с другой стороны находились Дзержинский, Менжинский, Воровский. И примкнувший к ним Косиор.

— А вы пейте, пейте!

— Спасибо.

Пока гость пил чай пролетарский вождь с жаром разъяснял фантасту преимущества коммунистического завтра перед капиталистическим сегодня.

Но одно дело просвещать малограмотного рабочего, и совсем иное — культурного человека, англичанина, к тому же писателя по фантастической части.

Тот выразил сомнение в планах.

— Пожалуй, без помощи Европы вам не обойтись.

— Почему? — удивился Владимир Ильич.

— Поезда не ходят. Заводы стоят.

— Стоят! И это превосходно.

— Чем же?

— Их не разворовали, не разрушили. Они стоят на месте.

— Они же должны работать.

— Будут.

— Как?

— На электричестве.

— Откуда оно возьмется?

— А реки? У нас же громадное количество рек. Перегородим их плотинами и заставим работать на Советскую власть.

— Как же вы туда доставите оборудование? Поезда-то не ходят?

— Поставим на крышу вагонов огромные белые паруса — хитро сощурился вождь.

— А если встречный ветер, будете перемещаться галсами? — поддержал игру гость.

— Вы плохо представляете себе, батенька, созидательные силы освобожденного от цепей и оков пролетариата.

— А, да-да! Я понял. Картина Репина «Бурлаки на Волге». Люди тянут состав. А впереди идет секретарь и читает свежий номер газеты «Правда».

— Ха! Ха! Ха! — рассмеялся Владимир Ильич. — Это вы верно подметили.

— А вы большой шутник!.. Хорошо. Паровоз можно запустить дровами. Оборудование купите. А как вы преодолеете свое бездорожье?

— Крестьянская повозка пройдет везде.

— А холод? У вас же страшный холод.

— Только зимой.

— А темень? У вас же нет света.

— Установим на Уральских горах систему зеркал. Направим одну часть на север, а другую — в разные стороны.

— А что на севере?

— Там день — полгода. Устроим отменную иллюминацию.

— Вас же со всех сторон окружают враги!

— У нас есть секретное оружие.

— Какое?

— Пророем каналы, повернем реки вспять. И обрушим на наших противников весь Северный Ледовитый океан с водой, айсбергами и белыми полярными медведями.

— Как же вы намерены осуществить столь грандиозные задачи?

— Под руководством нашей славной коммунистической партии!

— Ага! — хором подтвердили запорожцы со стены.

— Я всегда считал себя фантастом. Но самый большой в мире фантаст — это вы!

— Нет, батенька. Мы — реалисты. И сумеем воплотить все, что наметили.

На вокзал Герберта Уэллса отвезли на большой черной машине. Вернувшись домой, он все-таки дописал свою статью «Россия во мгле». И погрузился в большую работу.

Он не стал сочинять продолжение ни о войне землян с марсианами, ни о вечном хлебе. Он стал писать о будущем, в котором все людское сообщество разделится на две группы — элоев и морлоков.

Дни элоев протекали в безделье и праздности. Они рвали цветы, плели из них венки. Играли на музыкальных инструментах и читали друг другу стихотворения.

Жизнь их казалась яркой и безоблачной в лучах сияющего на голубом небосводе солнца. День проходил, солнце пряталось за горизонт. Элои ложились спать. А в наступившей темноте на земле наступала совсем другая жизнь.

Из страшных темных подземелий на землю вылезали другие представители человечества — ночные люди, морлоки.

Они были некрасивы, неказисты, уродливы. Они оставляли на земле приготовленную ими еду для элоев, постиранную и заштопанную одежду, начищенные сапоги. Они чинили жилье и убирали сухие увядшие венки.

Выполнив свою работу, они взимали с элоев кровавую безжалостную дань. Они утаскивали в свое мрачное убежище дневных людей, которых убивали и сжирали.