Байки космического патруля

Проинформируйте Его Императорское Величество, что полномочная комиссия направляется к нему с просьбой о немедленном перемирии. Уведомите его, что наши условия в целом будут следующие: признание господства Юпитера над всеми внешними планетами и спутниками; разделение астероидов в соответствии с решением конференции, па которой также будет определена сумма контрибуции, которую мы будем выплачивать».

Маккей побледнел. Это было невероятно! Федерация складывает оружие теперь — после освобождения половины планет от безжалостных и агрессивных каллистианцев, после побед во всех главных сражениях войны. Причем они соглашались дать императору Юпитера — самозванцу, который до войны был простым каллистианским наемником, — больше, чем тот смел надеяться когда-либо заполучить. И в дополнение к этому позору еще и обещание выплачивать контрибуцию!

Маккей еще раз пробежал глазами депешу. Вдруг KJI-331 сильно вздрогнула и накренилась.

— Они подцепили нас тяговым лучом, — прокричал Хартли.

Маккей оторвал от депеши полоску, свернул ее и положил в рот. Затем оторвал еще кусочек, еще один, и еще один. К тому времени, когда небольшое патрульное судно землян было посажено на линкор захватчиков, Маккей проглотил последний кусок бумаги. Конверт он обратил в пепел и растер его пальцами.

Телеголосовые передатчики заговорили снова:

«Лю супнит аф трэбл виттервэнг — ЛОШТ»!

— Вежливые, черти, — пробормотал Маккей, подвешивая к поясу кортик с золотой рукоятью, который был церемониальным потомком меча. — «Будут ли его превосходительство добры взойти на борт нашего корабля — ПОЖАЛУЙСТА»! — горько передразнил он.

Сказать, что младший лейтенант Алан Маккей удивился, войдя в недра линкора «Дрэвел», означало бы сильно приуменьшить силу его впечатления. Он был, если выражаться наиболее точно, просто поражен.

Вдоль коридора выстроились восемь дежурных. Тут же стояла шеренга из четырех музыкантов — с помощью труб цзыбл они исполняли чрезвычайно неприятную, хотя и характерную для планеты Ио, мелодию, оказывая тем самым Маккею императорские, а вернее, какофонические почести. Два гигантских барабанщика выбивали дробь. Позади всех стоял адмирал в золотых кружевах со своей свитой. Все были предельно изможденными, хотя и носили пышные наряды.

Маккей неловко отдал честь. Он поразился, увидев, как адмирал отвешивает низкий поклон и снимает со своего пояса собственный кортик. Приняв вертикальное положение, он сделал два шага вперед и протянул кортик Маккею.

— Пжалста, вы возьмите. Мы очень ужасно, но земляне в порядке. Теперь забирать шлюпка и уходить. Может так Ио достать «Дрэвел» другое время, нет?

Он умоляюще посмотрел на Маккея.

— Я думаю, будет лучше, если мы побеседуем на языке Ио, — предложил младший лейтенант Маккей, машинально забирая у адмирала знак капитуляции. Он не знал, что с ним делать, поэтому повертел кортик в руках и вернул его адмиралу. — Если я правильно понял, вы мне сдаетесь? — спросил он, все еще не веря сам себе.

— Да, — сказал адмирал, делая очередной низкий поклон. Он жестом показал, что можно пройти для беседы внутрь корабля.

Они прошли по длинному, надраенному до блеска коридору. Маккей только головой вертел, смотря через взрывозащищенные прозрачные перегородки на скопления огромных вакуумных труб, нагромождения конденсаторов и трансформаторов, чрезвычайно сложные механизмы, составленные из странно расположенных спиралей, светящихся сфер и буквально милей светящихся проводов. Он не имел не малейшего понятия о том, как назывались эти машины, и каким было их предназначение.

Адмирал ввел Маккея в роскошный кабинет и с облегчением сел в кресло. Он выглядел очень слабым. Вся свита адмирала таинственно исчезла.

— Мы разрушили наш корабль сопровождения. Этот корабль был полностью укомплектован каллистианцами. Мы также убили всех каллистианских офицеров на борту. Мы сумели пройти мимо передовых кораблей вашей блокады и дошли вот до этого места. Но я боюсь, что мы не можем идти дальше. По этой причине я вверяю корабль вашей протекции.

Маккей моргнул. Его протекции! Он вспомнил «микро- Берту» — десятимиллиметровую пушку, которой была оснащена его КЛ-331. Это было слишком глупо, слишком по-дурацки. Все это казалось сном. Но адмирал продолжал говорить искренне и с мольбой. В чувство реальности Маккея вернула серия судорожных толчков, сотрясших корабль.

— Мои офицеры и весь экипаж взлетает на спасательных шлюпках, — пояснил адмирал. — Одну они держат свободной для меня. Я должен вернуться как можно скорее.

— Н-но...