Байки космического патруля

— Это не выпивка, — твердо сказал доктор. — А если наркотики, то совершенно новая их разновидность. Мы сделали всевозможные анализы, но ни в крови, ни в моче, ни в дыхании не оказалось ничего постороннего. Психические симптомы в каждом из случаев особые. Я не могу сформулировать закономерность. Это... ну, просто общее помешательство. Нет другого способа это объяснить. Некоторые приходят в себя, некоторые нет. В любом случае они потом не могут ничего вспомнить. Говорят только, что чертовски хорошо провели время и хотели бы пережить это состояние еще раз. Все это очень непонятно, но я не сомневаюсь, что они испытывали экстаз.

— Вот оно что, — нахмурился Буллард. — А по-моему, это наркотик, причем крайне опасный. Вы слышали о нью-робейне?

Доктор Херилон помотал головой.

— Это новый наркотик. Он появился на Земле, когда я там был. Кое-что Бюро Здоровья о нем знает. Свяжитесь с ним по радио и послушайте, что вам расскажут, а потом возвращайтесь.

Доктор чуть ли не выбежал из каюты — наконец-то появилась соломинка, за которую он мог ухватиться. Буллард повернулся к Муру и показал ему на кресло.

— Начните с самого начала, Мур. Расскажите мне эту историю целиком.

— Думаю, что во всем виновата команда, — начал Мур, — которая прибыла на смену предыдущему экипажу...

— Что?!.— вскочил Буллард. — Они заменили экипаж «Поллукса»? Весь?

— Практически весь. Управление сказало, что мы здорово обучаем своих людей, и они решили, что нам стоит это продолжить. Поэтому они забрали к себе почти половину наших матросов и офицеров, а вместо них прислали большую партию вчерашних фермеров и приказали их обучать.

Буллард вздохнул. Сделаешь из экипажа хорошую команду, а как только начнешь получать удовольствие от работы с ней, ее забирают! Когда это происходит регулярно, у капитанов просто опускаются руки. Однако вслух он сказал:

— Да, с новым пополнением всегда приходят трудности. Продолжайте.

— Это произошло на Луне, сразу же, как только вы уехали. Затем мы прибыли сюда, на Венеру, и отправились па полигон, чтобы поработать с ручным стрелковым оружием. Вот тогда и начались эти помешательства. Один малый из четвертого дивизиона залез в люк и отказался вылезать. Он сказал, что ему там уютно в окружении металла. Сказал, что он — винтик высшего сорта, и что он не вывернется, пока корабль не сдадут на металлолом. Он сидел так прочно, что пришлось вырезать его оттуда автогеном под охлаждающим спреем.

Мур вздохнул и продолжил:

— И это только один. Другой матрос решил, что он невидимый, а третий — что он радиоактивный. Он начал громить лазарет, когда доктор отказался закупорить в бутылке его дыхание и заплатить ему за это. Он настаивал, что это чистый радон, и что один его кубический фут стоит тысячу солов. Еще был...

— Не надо подробностей. Что вы решили?

— Мы склоняемся к тому, что это наркотики. Двое из таких матросов сошли с ума. Может быть, так оно и есть. М ы выставили караульных по периметру стрельбища и обыскали корабль, в том числе при помощи ультрафиолетовых щупов. По запаху ничего не нашли. Если это наркотики, то они чертовски хитро спрятаны. Мы знаем, что шкафчики и склады чистые. Каждого матроса провожает луч наблюдения, когда тот идет на берег или возвращается с него. Все увольнения прекращены. Единственное место, куда матросы выходят, — это стрельбище, и у них нет возможности встретиться с посторонними за его пределами.

Мур замолчал. Он принял все меры предосторожности, которые были в его силах, но ситуация продолжала оставаться чрезвычайной. Доктор и его помощники работали уже на пределе, порой они не спали сутками. Здоровье экипажа находилось в их компетенции, но причина странной эпидемии была им непонятна. Не могли они получить никаких сведений и от матросов — когда те приходили в себя, у них не оставалось воспоминаний о событиях последнего времени.

— Плохо, плохо, — пробормотал Буллард, постукивая пальцами по столу.

— Это точно, плохо. И с каждым разом все хуже.

Вошел доктор с листком бумаги в руке. Он молча вручил его капитану и выжидающе замер. Это было сообщение из Бюро Здоровья:

Ньюробейн представляет собой голубоватый порошок со слабым запахом толченого сельдерея. Попытки его исследовать связаны с опасностями, поскольку вдыхание ныоробейна вызывает безудержное желание заполучить его и принять. Человек, принявший наркотик, как правило, сходит с ума. Его сумасшествие оказывается более или менее постоянным. Первые симптомы безумия — это стремление приобрести ньюробейн любой ценой...

— Господи, да это золотая жила для наркодилеров! — воскликнул Буллард, подняв глаза на доктора. Доктор ответил мрачным взглядом и кивнул.