Байки кремлевского диггера

Как ни странно, большинство сотрудников Коммерсанта были в тот момент на сто процентов убеждены, что теперь, после удачной реализации политических проектов Березовского на парламентских выборах с Единством, БАБ совсем обнаглеет и введет жесткую пропутинскую цензуру в своих СМИ, чтобы на президентских выборах уж точно не было никакой осечки.

В общем, коллектив Коммерсанта уже приготовился к идеологической перестройке. А я приготовилась к увольнению. Из-за Березовского.

* * *

Поэтому не удивительно, что когда я, переступив через порог пафосного особняка на Новокузнецкой и наивно спросив у швейцара: Скажите, а как называется этот клуб? – услышала в ответ: Дом приемов Логоваза, – то чуть не плюнула в сердцах на этот самый порог. Но отступать было уже некуда.

Помимо популярных кремлевских персонажей, которые уже давно фигурировали в моих статьях с титулом члены группировки Березовского, вокруг меня с озабоченными лицами шныряли безвестные малые и средние паркетные шаркуны, зависящие от Березовского кто в финансовом, кто в аппаратном смысле и ожидающие от него великия милости.

Даже малозначительные кремлевские чиновники вроде Джахан Поллыевой явились туда в этот день засвидетельствовать свое почтение главному режиссеру кремлевской победы Березовскому.

В толпе обожателей то и дело мелькали лица журналистов и пиарщиков, которых молва уверенно причисляла в тот момент к пропагандистской свите Березовского: Михаил Ле-онтьев с телеканала ОРТ, Ксения Пономарева и другие.

На предусмотрительном отдалении от общей толпы напряженно решал вопросы с Виктором Черномырдиным замглавы кремлевской администрации Владислав Сурков. Я почувствовала себя в логове вурдалаков На какую-то долю секунды мною даже овладел детский страх, что вот сейчас они распознают во мне чужака, просто почуют по запаху, накинутся всей стаей и сожрут.

Но еще гаже мне стало, когда один из вурдалаков по ошибке принял меня за свою.

– А-а! Ты тоже здесь! Рад тебя видеть! – подскочил ко мне с братскими поцелуями Миша Леонтьев. – Слушай, ты случайно не видишь, где Борис Абрамович? А то я в этой толпе что-то совсем потерял его из поля зрения…

Словом, переживания какой-нибудь там Татьяны на лесном шабаше или Маргариты на балу у Воланда просто блекли в сравнении с моими ощущениями на приеме у Березовского.

* * *

Как раз в таком состоянии меня нашел Милославский. Увидев мое потерянное лицо, Ленька решил, что сейчас он меня ободрит:

– Ну чего ты смутилась, Ленка? Пойдем, я тебя с Борисом Абрамовичем познакомлю.

– Ой, не надо, я тебя умоляю! У меня и так полное ощущение, что ты меня сюда привел помазать кровью христианских младенцев! – смеясь чуть ли не сквозь слезы, взмолилась я.

Но Леня, настойчиво обняв меня за плечи, уже влек сквозь концентрические круги поклонников Березовского, сужавшиеся по мере приближения к некоему виртуальному, невидимому пока для меня центру. Шагах в десяти от самого центрального сгустка я кожей почувствовала, как из этой точки по толпе волнами расходится физическое напряжение. Вернее, – даже не просто напряжение, а вожделение. Каждый жаждал припасть к руке хозяина дома и напряженно ждал своей очереди.

Милославский бесцеремонно протащил меня к Березовскому сквозь толпу страждущих, чуть ли не локтями распихивая остальных соискателей внимания.

Но из-за подобострастно прильнувших к Березовскому фигур я до самой последней секунды не замечала его самого. Поэтому вышел конфуз: уже буквально в одном шаге от виновника торжества я вдруг в последний раз попыталась вырваться из заботливых объятий Леньки и дезертировать, придумав хорошее оправдание.

– Слушай, Лень, честное слово, зря ты стараешься – меня бессмысленно с Березовским знакомить я уже с ним раз пять знакомилась, но БАБ все равно каждый раз, к счастью, тут же забывает, кто я такая1 – громко, стараясь перекричать гул окружающих, возопила я.

И тут же поймала на себе внимательный, слегка удивленный взгляд Березовского.

Милославский поспешно выступил вперед и представил меня:

– Борис Абрамович, разрешите вам представить – это Елена Трегубова, ведущий политический обозреватель газеты Коммерсантъ.

Березовский с неожиданным для меня озорным смешком в глазах слегка поклонился мне, щелкнул каблуками и шутливо отрекомендовался:

– Березовский. Борис Абрамович. Очень приятно с вами познакомится, Леночка!

Лицо олигарха расплылось в широчайшей сияющей улыбке, и он галантно поцеловал мне руку.

Надо признаться, я была несколько обескуражена таким теплым приемом. Если Березовский читал хоть одну из моих статей о нем, то его искренняя радость по поводу знакомства со мной может объясняться только одним: он опять, слава Богу, забыл, кто я такая, – заключила я и успокоилась. Милославский остался обсуждать с Березовским какие-то дела, а я под шумок улизнула.

* * *