Байки могильщика

создавая тот самый желтый ободок. Конечно, мы подумали, что это просто какой-то грибок, поэтому перевернули гроб. Вывалили его содержимое, словно заплесневевший

банановый джем. И на траве перед нами оказалась желтая глыба в форме гроба.

— А что… что случилось с телом Роуз Бёрсвик?

— О… все это и было Роуз Бёрсвик.

— Господи, как?

— Mу-та-ци-я. — Могильщик посмаковал это слово, словно сочный кусочек. — Mу-та-ци-я. Видишь ли, радиация заставила ее тело мутировать в могиле. Гроб стал

для нее словно бы второй маткой. И она переродилась… да, превратилась во что-то такое, что… ну, уже не было человеком.

— Вы не прикасались к ней?

— Ни в коем случае. Мы побежали, словно за нами гнались все демоны ада. Но когда о случившемся узнало начальство, нам пришлось вернуться к… ЭТОМУ. — Могильщик

тяжело оперся на крышку морозильника. — Мы увидели, что оно изменилось. Теперь оно больше походило на свежий могильный холм, и — оно выросло! Тот вторник

выдался солнечным, по-настоящему жарким. Видимо, тепло пробудило его, и оно начало быстро расти.

— Господи. И что потом?

— Мы попытались загрузить его в тележку, чтобы отвезти в крематорий. Сжечь его. Но… оно пустило корни. Му-та-ци-я превратила то, что осталось от кишечника,

в похожие на длинных желтых змей щупальца, и они подобно червям глубоко зарылись в землю. В конце концов, мы решили разрубить его лопатами. Она… оно закричало.

Боль, настоящая боль! Господи, это был просто кошмар. А потом — оно поднялось и попыталось двигаться. Ее руки и ноги превратились в опухшие желтые обрубки,

подобие лап с извитыми копытами на концах… о, скажу тебе, выглядело это отвратительно.

Уже почти стемнело, когда мы добрались до сторожки. Вот тогда-то мы и заметили самое страшное. Я держал фонарь и мог разглядеть ее вблизи. Это желтое вещество

было полупрозрачным, словно желе, и я смог увидеть, что внутри него.

Глаза молодого человека расширились.

— И что вы увидели?

— Прямо под поверхностью, на глубине четырех или, может быть, пяти дюймов в этом толстом желе я смог различить — ясно различить — лицо Роуз Бёрсвик. Точнее,

то, что от него осталось. Выпученные глаза выпирали из орбит на три дюйма, а то и больше, они выглядели как багровые сардельки. Язык… шевелящийся, длинный,

не умещающийся во рту, он двигался вверх и вперед, пока его розовый мокрый кончик не показался над поверхностью. Да, и рот… то открывался, то закрывался,

вот так.

Старик торжественно беззвучно похлопал губами, точно золотая рыбка.

— Мне показалось, она пыталась что-то сказать, позвать на помощь. Знаешь, выражение ее лица навсегда останется в моей памяти. Настоящий ужас, состояние

непрерывного шока, как будто она осознавала, что с ней произошла… му-та-ци-я.

— Что было потом?

— Ну, оно продолжало расти, поэтому нам нужно было найти способ остановить его.

— И как … — Электрик в ужасе затих, словно угадав ответ.

— Холод. — Могильщик постучал по крышке морозильника пожелтевшим от табака указательным пальцем. — А зачем еще, ты думаешь, на кладбище потребовалось устанавливать

морозильник? — Он начал поднимать крышку. — Вот, посмотри!

— Нет! — взвизгнул электрик. Захлопнув приоткрытую крышку, он крепко зажмурился. — Нет!

Весьма довольный собой, могильщик сумел сохранить серьезное выражение лица, но не смог сдержать озорной блеск глаз.

— Ну, как хочешь.

— Я… я… мне нужно идти. Я опаздываю.

Электрик схватил в охапку инструменты, а затем, придерживая рукой свою белую шляпу, бросился прочь из здания.

Электрик заводил свой фургон, когда его нагнал хромающий и запыхавшийся могильщик.

— Эй … о, моя нога сведет меня в ад. Эй, ты забыл это. — Он помахал зажатой в кулаке отверткой.

— О, спасибо. — Открыв дверцу, электрик поспешно взял отвертку и забросил ее внутрь фургона.

— Знаешь, до тех пор, пока работает морозильник, — сказал могильщик, — ничего не случится. Старая Роуз Бёрсвик застыла, как брикет мороженого.

Что-то изменилось в лице электрика.

— Как долго морозильник был отключен?

— А… дай припомнить. Вчера я заметил немного воды на полу, но Билл сказал — не беспокойся, это только…

— Господи! Прошло больше суток? Вам повезло, что он не оттаял. — Он вдруг пристально посмотрел на могильщика. — Вы ведь включили морозильник в режим быстрой

заморозки, на полную мощность?

— Нет, я его не трогал. Думал, что ты это сделал.

— Он все еще выключен! Господи Исусе! Молитесь, чтобы мы успели!

Он выскочил из фургона и поспешил обратно к зданию, могильщик, ворчливо проклиная больную ногу, ковылял сзади.

Слишком поздно.

Они услышали донесшийся изнутри шум, словно кто-то опрокинул штабель неплотно уложенных досок, череду глухих ударов, а затем двойные двери с громким треском

распахнулись. И то, что когда-то было Роуз Бёрсвик, раздулось и вытекло наружу. Желтая дрожащая масса, размером с выбросившегося на берег кита, двигалась

со скоростью идущего шагом человека.

Могильщик предупреждающе крикнул электрику, развернулся и побежал. Позабыв о своей хромоте, он понесся через кладбище, перепрыгивая через надгробия с такой

скоростью, что заслужил бы одобрение от чемпиона по бегу на двести метров с барьерами.