Байки негевского бабайки. Том1

солнца красная печать

мы приходим на поляну

насекомых изучать.

Колоски как сотня свечек

в свете солнечном горят.

Серый маленький кузнечик

прыг да прыг – на все подряд

на тебя похож немножко

(ты ведь тоже прыгать рад!)

сзади длинненькие ножки

и – коленками назад.

Вот дугой он ноги выгнул,

и раскрылись два крыла.

Видишь: он слегка подпрыгнул

и взлетает как стрела!

И летит наверх, под тучи

звонкий треск, как будто смех:

Я кузнечик! Я прыгучий!

Я летаю лучше всех!

СТРЕКОЗА

Как на мультик на экране

мы глядим во все глаза:

пролетает над поляной

озорная стрекоза.

Круто вверх идет спиралью,

в сторону и вниз рывком,

голубой горит эмалью,

зависая над цветком.

И кругами над поляной

продолжает свой полет.

крылья – радугой стеклянной,

тело -точно вертолет.

Вот схватили что-то ноги.

Миг один – и сразу в рот.

Средь козявок шестиногих

страшной хищницей слывет.

1.15 Тараканы

По щелям, трубам и печам

весной, зимой и летом

Как только в доме все уснут,

и не видать ни зги

Они приходят по ночам,

и нет для них запрета

И, если слушать тишину,

то их слышны шаги.

С азартом истребляют их,

как хищников опасных.

Да что ж наделали они,

чтоб так их невзлюбить?

И сочинили сотни книг

и способов ужасных

Чтоб извести, искоренить,

и просто так убить.

Обыкновенный таракан,

подтянутый и стройный,

Он ест совсем немного так:

одной лишь крошкой сыт,

Как в ресторан идет в стакан,

спокойно и достойно,

И у него блестящий фрак

и длинные усы.

А в доме, встав не с той ноги,

сестра до поздней ночи

Сперва раздавит одного,

а после – ну пищать!

Мне тараканы – не враги,

и мне их жалко очень,

Вот подрасту годок-другой

– начну их защищать.

2.16 Мушка

Зеленая мушка, милашка и душка

Летит виражами с окна на подушку,

Легко, без одышки, несется вприпрыжку

По мясу и квасу, по крышам и крышкам,

По царским покоям, по рыжим обоям,

И даже по месту, не пишут о коем.

Ей так интересно, что делают люди,

За это, наверное, муху не любят.

Она не пчела, и не может ужалить,

Поэтому каждый ее обижает:

Приманят конфетой, ударят газетой,

Никто, никогда не ответит за это!

При этом врагами распущены слухи,

Что мухи неряхи, что мухи грязнухи,

А каждый, кто хочет, легко убедится:

Она обожает купаться и мыться.

В корыте и в ванне, в засолочном чане,

В кастрюле с борщом или в винном стакане.

И, сидя на солнце, часами порою

То крылья, то лапки отчаянно моет.

Не слушайте слухов, не верьте наветам!

зеленую муху не бейте газетой!

2.17 Чудный остров

Однажды, дело было в Гавре,

забрел я в порт, не помню как,

и там про остров цветозавров

мне рассказал один моряк.

А там на грядках и полянах

Растут… нет, водяться скорей

Десятки видов очень странных

Полуцветов-полузверей.

Раскрыв прозрачный сарафанчик,

Когда поднимется Норд-Ост,

Взлетает птеро-одуванчик,

И ловит в воздухе стрекоз.

А чуть развеются туманы

И разойдутся облака

Гиганты бронто-баклажаны

Пекут на солнышке бока.

Видны пластинки стего-лавра

И вызывает интерес

Опаснейший из цветозавров

Ужасный, дикий фикус-рекс.

И просто сердце замирает,

Когда из глубины реки

Плезио-лилия всплывает

И раскрывает лепестки.

На чудный остров цветозавров

уходит скоро наш баркас.

Готовы трубы и литавры

Чтоб проводить в дорогу нас.

Стоят печати трёх таможен,

Сверкают цепи якорей

И путь нам штурманом проложен

по водам девяти морей.

Сперва найдем Борнео остров,

А доплывем до этих мест, -

Двенадцать румбов к Норд-Норд Осту,

А дальше точно на Зюйд-Вест.

На мачте новый парус пёстрый.

И юнга ждет, нетерпелив

Хотите плыть на этот остров?

Спешите! Мы уйдем в прилив!

2.18 Грустная австралийская легенда

В Австралии веселой

у моря, поутру

открыта серфинг-школа

хвостатых кенгуру

и дети-кенгурята

резвятся на песке

и с гребней волн лохматых

съезжают на доске.

Там из одной тарелки

(не удивляйся впредь)

ест сумчатая белка,

опоссум и медведь.

А в дебрях леса – буша

лохмат, начесан, хмур

висит на дикой груше

задумчивый лемур.

Недавно он объелся

зеленых груш, и вот

ужасно разболелся

к утру его живот.

И кенгуру лемура

как Айболит лечил,

он хвост его в микстуре

и день и ночь мочил.

А белочка-подружка

на старый липкий мёд

приклеила лягушку

бедняжке на живот,

и, вымыв с мылом шкуру,

опоссум, сев на сук,

закапал в нос лемуру

прозрачную росу.

Ужасней нет рассказа,

чем тот, как он болел.

Зеленых груш ни разу

лемур с тех пор не ел.

И помнят превосходно

приморье, степь и буш:

пусть даже ты голодный, -

не ешь зеленых груш!

В Австралии счастливой,

где эвкалипт высок,

едят квадронг и сливу,

пьют самый разный сок,

и молоко с пеленок,

пока не надоест,

но ни один ребенок,

и ни один зверенок

зеленых груш не ест!

2.19 Ослик

Солнце припекало словно печка.

На лугу синели васильки.

В небе грелись облака – овечки.

Пасся в полдень ослик у реки.

Мяли стебельки травы копытца.

Речка воды медленно несла.

Ослик подошел к реке напиться,

И увидел вдруг в воде осла.

И сказал тому, в воде, с досадой:

"Здесь моя, а не твоя вода

Не смотри в упор ослиным взглядом,

Я первей тебя пришел сюда!"

Но осел из речки, к сожаленью,

лишь глядел да головой кивал.

Ослик наш не знал про отраженья,

Очень рассердился и сказал:

"Да не нужно мне такого братца!

Не хочу устраивать скандал.

Жаль, мне мама запретила драться

а не то бы я тебе задал!"