Байки негевского бабайки

Сквозь бетонные леса

не пробиться синей птице,

не взлететь под небеса.

Холод верных рассуждений,

телемебельный уют

лишь из добрых побуждений

крылья легкие скуют.

Все нормально. Все привычно.

И на нежной той цепи

нынче друг мой закадычный

гирю дружбы подцепил.

Сказка — детям! Ну так что же?

Почему не для меня?

Почему же вновь тревожит

Дробный стук копыт коня.

И во сне, порой ночною,

вижу я издалека,

шелк знамен над полем боя,

блеск разящего клинка.

А бывает, что под вечер

Вдруг мелькнет сквозь облака

Дивный сад, где гасит свечи

В шелк одетая рука…

Видно, есть в привычном зное

чистый родничок мечты.

Я в него хоть с головою,

Ну а ты, дружок, а ты?

Не пренебреги беспечно

тем, что в сказке нам дано!

Мир не вечен. Мы не вечны.

Но бессмертны все равно!

Даже если лет немало,

жизнь — как старое клише.

Только б сказка не пропала!

Сохрани ее в душе!

***

Навсегда

Джеку Лондону

Средь тысяч чудесных явлений вокруг

всегда остаются со мной

любимая женщина, преданный друг

и парус над синей волной.

В бреду и горячке я гнил много дней,

и близких и дальних кляня.

Любимая стала сиделкой моей,

у смерти отбила меня.

Я в пекле пустыни свалился в провал,

стервятник кружил надо мной.

Но парус меня к горизонту позвал.

Я выполз надеждой одной.

В тайге я на снег увалился без сил,

с мороза безумен и снул.

И друг на себе меня молча тащил,

и снова я смерть обманул.

Судьбв отомстила, нещадна и зла

за то, что безжалостно жил.

Любимая женщина к другу ушла,

и парус держать нету сил.

С годами все больше морщин и седин,

и руки все ближе к огню.

Но даже теперь, оставаясь один

всех трех в своем сердце храню.

И если курносая явится вдруг,

по прежнему будут со мной

любимая женщина, преданный друг

и парус над синей волной.

***

Случай на рыбалке

В отпуск летом жил в селе, у деда.

Под конец собрался в сентябре

Рыбные места разок проведать

На вечерней розовой заре.

Вечер был действительно удачным.

Красотищу описать нельзя.

Я у речки, за поселком дачным

Удочки поставил на язя.

Хлюпала вода в досках причала,

поднимался морок из-за скал.

Не скажу, чтоб здорово клевало.

Мелочь я обратно отпускал.

Воздух пах рекой, дымком и кашкой

Уж не знаю почему, но вдруг,

Я себя почувствовал букашкой,

Мелкой, и ненужной всем вокруг.

В горле будто косточка от вишни,

Не достать и с помощью клещей.

Я себя впервые видел лишним

Лишним в этой жизни вообще.

Поплавки на зыби закачало,

Звякнуло причальное кольцо.

Вдруг гляжу: у самого причала

Выглянуло женское лицо.

Я подумал: «Кончилась рыбалка!

Дачница. Теперь не отогнать.

Распугает рыбу всю, а жалко.

Отпуск кончен. Завтра уезжать».

А она под плотом проскользнула,

Над водой слегка приподнялась

С аппетитом на меня взглянула,

словно я поджаренный карась.

Волосы волной пустила разом

Как в рекламе этого… Про-ви,

Грудь… ведь без купальника, зараза,

Будто бренди закипел в крови.

Тут она спросила: «Как рыбалка?

Нынче выловишь одну плотву».

И добавила: «А я — русалка.

Я здесь рядом, в омуте, живу».

Ну разговорились о Природе:

Экология, конечно, ни в дугу.

Химикаты сбрасывают в воду.

Свалку развели на берегу.

Речку скоро смогут вброд и куры,

Мол, от химии и хвост слинял.

Вот смотри, как портится фигура…

Я вспотел, и даже тельник снял.

Разглядел в деталях, до коленок.

В блестках все, а может в чешуе.

У нее фигура тех… спортсменок,

Что у Интуриста, за у.е.

Все забыл, семью, работу, годы,

Весь авторитет, менталитет,

И с причала бухнул прямо в воду.

Чтобы, значит, сблизить тет-а-тет.

Дальше — смутно. Если что и было,

В памяти лишь камыши хранят.

Но под утро к берегу прибило

То, что оставалось от меня.

Я собрал и удочки, и тельник,

Выбросил наживку на траву.

Вышел на работу в понедельник.

И, как будто, до сих пор живу.

А в мозгу на завтрак и на ужин

В суете и толкотне любой:

«Ей, наверно, тоже я не нужен,

если не взяла меня с собой»

Лишний ты, иль нет? Всегда загадка.

Впрочем, время лечит, как вино.

А потом и жить не так уж гадко.

Очень важных дел полным-полно.

Сын, — балбес. Здоров хоть, слава Богу.

Чуть прибавилось седых волос.

Стало забываться понемногу

То, что было или не сбылось.

Жизнь приносит беды и победы,

Может, я не хуже, чем любой?

Завтра снова еду в отпуск, к деду.

Удочки опять беру с собой.

***

Золушка — не сказка

В полночь улепётывала с бала,

подвернулась на бегу стопа.

Как же там её заколебала

эта попугайская толпа

Пусть она прекрасна, как картинка

и Король отвесил ей поклон

Только на балу простолюдинка

словно серый сокол меж ворон.

Может, и простушка. Но не дура.

Пусть никто и не был с нею груб.

Видела презрительность прищуров

и брезгливую поджатость губ.

Как попасть на бал она мечтала!

С оторопью осознала вдруг

вычурность безвкусную танцзала

Фальш улыбок, спесь вельмож и слуг.

Музыка гремела очумело,

воздух в зале словно загустел.

Жар свечей и блеск брильянтов белых,

запах воска и вспотевших тел

И толпа казалась ей зверинцем.

Под прицелом ста лорнетных линз

Танцевала с кем-то. Может, с принцем?

Знать бы только, кто из них был принц.

И стремглав, стрелой из самострела,

с бала ускользнула тихо в ночь.

Блёсткой туфелька с ноги слетела.

Некогда! На волю! Прочь, прочь, прочь!

Позже, дома, спрятав платье-маску

плакала о глупости мечты.