Байки Семёныча. Вот тебе – раз!

Производится эта алкогольная радость незамысловато и с минимальными трудозатратами, как, впрочем, и все остальное, что в этой стране производится, за исключением производства детишек, конечно же. Коллектив граждан, страждущих алкогольных увеселений, предварительно договорившись, выдвигается с утра пораньше в прилегающие джунгли для поиска специальной пальмы, мякоть которой содержит сахара ничуть не меньше сахарной свеклы сорта «Гезина». Побродив пару-тройку часов в окрестностях, такую пальму непременно сыщут и в предвкушении будущего застолья под ней поговорить усядутся. Сидят, фотокарточки радостно жмурят, друг перед другом хвалятся, кто сколько в один присест выпить сможет и с ходу не окосеть. Жизни радуются, одним словом. Ну а потом, наговорившись и на словах четыре цистерны чистого спирта выпив, возьмут да и срубят пальму. Срубят, повдоль ствол располовинят и в получившихся половинках ствола тем же самым топором мякоть пальмовую в труху изрубят. Если кто не знает, так я скажу: пальма по природе своей трава, потому внутренности ее по прочности даже от сосны отличаются. Мягкие, одним словом, внутренности у пальмы. Ну так вот, изрубят, стало быть, будущие собутыльники внутренности бедного дерева в крошево, в получившемся корытце эту труху плотно утрамбуют и водой из ближайшей лужи польют, влаги не жалея. Тщательно польют. Потом второй половинкой алкогольного дерева сверху накроют и щель межпальмовую со всем старанием глиной из той же лужи как следует загерметизируют. Измажут ствол глиной, вздохнут от усталости и в сторону родных «яранг» неспешно двинутся, скорые именины души и тела предвкушая. А пальма потом на солнце пару недель лежит и в жаре и влажности бродит внутри себя, подобно жбану с брагой, вожделенный алкоголь в том брожении нагуливая. Крепко же спаянное сообщество будущих выпивох к той булькающей пальме ежедневно похаживать начинает. Прислушиваться, принюхиваться и места потери герметичности новыми порциями грязи подмазывать. Ну а через две недели, когда и терпение, и пальма уже почти лопнули, производят сыны Клюэрикона сбор алкогольного урожая. Дырку в боку у пальмы пробьют и под мутную струю ржавое ведро подставят. И стоят, языками цокают и в мечтах своих завтрашнее похмелье вожделеют.

Нужно честно сказать, друзья мои, что та брага, которая из пальмы набегает, ничем ни по запаху, ни по виду своему от браги-затирухи, которую моя бабка на кукурузной муке заводила, вовсе не отличается. Такая же мутная, кислятиной попахивает и больше шести градусов ну никак не содержит. Такой жижей в похмелье загнать можно только чукчу или японца какого, у которых нужных ферментов в организме не имеется. Хотя если половинку ведра такой жидкой благодати в себя проинтегрировать, то вожделенных вертолетов и здоровенному дядьке вполне себе дождаться можно. Ну а поскольку пальма – дерево не маленькое и растет их вокруг в неимоверном количестве, то усилиями всего «крааля» иногда удавалось целый вертолетный полк вызвать. Опустошат по ведру пальмовой жижи на хуторянина и лежат потом по всем джунглям, как жертвы в «Поле брани» Виктора Благутина, пузыри носом пускают и незнакомые летательные аппараты обозревают. В общем, и такого сусла местным было бы вполне достаточно, но кто-то из белых приезжих им однажды перегонный куб подарил и в виде шутки сложным прибором пользоваться научил. Парни из джунглей продукт ректификации попробовали и решили, что такая форма алкоголя по части генерации летательных аппаратов куда как эффективнее древесно-стружечного сока будет, и потому мутную водичку из пальмы оставили на потребу детей и беременных женщин, сами ее производную сильно зауважав. Вот так вот акпетиши на свет Божий и народился.