Бакарди и долгая битва за Кубу

работе как солдаты, которым надо захватить вражеский окоп!

Редко в какой речи Кастро не упоминалось о войне, о битве. Был июль 1963 года,

прошло всего девять месяцев со столкновения Кеннеди и Хрущева по поводу ядерных

ракет. В то время кубинцы не понимали, как близок был мир к ядерной войне, однако им

сказали, что им грозила массированная атака американской армии, и после этого Кастро

постоянно предупреждал их, что кубинские контрреволюционеры в Майами планируют

очередное вторжение. Кубинская революция, подчеркивал Кастро, по-прежнему остается

схваткой не на жизнь, а на смерть.

- Мы должны вести эту борьбу во всех районах страны! – говорил Кастро рабочим,

повысив голос. – Вот задача, которая стоит перед каждым из нас – труд! Если человек

доит трех коров, надо сказать ему, чтобы он доил двадцать. Крестьянский труд – это

тяжело. Собирать сахарный тростник – это тяжело. Работа, которую делаете здесь вы, -

это тяжело. И все равно необходимо проводить все эти часы под палящим солнцем!

Еще до конца месяца в Сантьяго пройдет традиционный карнавал – вот тогда

рабочая дисциплина подвергнется решительному испытанию.

- Тогда-то мы и увидим, что такое прогулы, - сказал Фидель, - ведь вы, сантьягцы,

известные гуляки!

Очевидно, упоминание о карнавале заставило его вспомнить и о сантьягской

компании по производству рома, которую так долго связывали с июльскими

празднованиями.

- Сейчас я поеду на завод «Бакарди», - сказал он строителям электростанции, - и

проверю, каково качество тамошней продукции!

Хотя самих Бакарди на Кубе не было уже почти три года, завод на улице Матадеро

все еще носил их имя, а ром, который там выпускался, по-прежнему продавался с

этикеткой «Бакарди».

Однако жизнь кубинских рабочих при социализме стала другой. Высокие

стандарты, установленные профсоюзами в предыдущие годы, перестали действовать, и

теперь рабочих регулярно просили работать по десять и более часов подряд безо всякой

платы за сверхурочные. Продукты продавали по талонам. В числе прочих основных

продуктов питания на человека в месяц полагалось четверть фунта сливочного масла,

полтора фунта бобов и всего пять яиц. Многие промышленные товары, особенно

импортные, было невозможно найти, полки магазинов частенько пустовали. Стоять в

очереди по часу и даже больше – чтобы отоварить талоны, купить обувь, дождаться

автобуса, - стало обычным делом. С февраля 1962 года экономические проблемы

усугубились американским торговым эмбарго, в результате которого на остров перестали

поступать товары и запчасти американского производства. На встречах с рабочими Кастро

часто подчеркивал, как дорого обходится Кубе эмбарго, - однако не забывал и напомнить

о том, какие блага принесла им революция. Например, строителям сантьягской

электростанции он напомнил о том, что их здоровье теперь застраховано, их женам

полагаются льготы за материнство, по всей стране строятся новые школы и больницы.

Старая компания «Бакарди», как и другие бывшие частные предприятия, теперь

вошла в состав крупного государственного промышленного конгломерата. Два года назад

Кастро заявил, что Куба должна следовать марксистско-ленинской модели развития. В

феврале 1961 года Че Гевара встал во главе министерства промышленности и тут же

провозгласил, что кубинскую экономику нужно сделать строго плановой и

централизованной. Кубинские инженеры, техники и профессиональные администраторы,

уехавшие за границу, были заменены советниками из стран советского блока или

функционерами из коммунистической партии. Работники по-прежнему состояли в

профсоюзах, только теперь принцип представительства стал обратным: лидеры

профсоюзов доносили до работников нормы выработки и прочие производственные цели,

поставленные правительственными чиновниками, а не служили представителями

работников перед властями, как полагается профсоюзам.

Первые результаты опытов с социалистическим управлением экономикой не

порадовали страну. Несмотря на помощь СССР и других социалистических стран,

составившую в 1962 и 1963 годах свыше пятисот миллионов долларов (в пересчете на

человека получается примерно в двадцать раз больше, чем помощь США странам

Латинской Америки), в стране наблюдался явный экономический спад, особенно в тех

сферах промышленности, где особенно не хватало технических специалистов и

профессиональных управленцев. Даже самого Че Гевару обескураживали повсеместные

признаки некомпетентности и неправильного руководства. Почему, допытывался он у

соратников, у ботинок, произведенных на кубинских фабриках после революции, так

часто отваливаются каблуки на следующий день после покупки? И почему «Кока-Кола»,