Бакарди и долгая битва за Кубу

островом Пинос», - рассуждал генерал Леонард Вуд в письме к военному министру

Соединенных Штатов Илайхью Руту, отмечая, что на острове все равно нет приличной

гавани. Поначалу кубинцы думали, будто это они победили в войне, - но теперь узнали,

что им придется вести с Соединенными Штатами переговоры хотя бы ради того, чтобы

сохранить целостность своей территории.

Американская оккупация лишила кубинцев ориентира – они уже не понимали, кто

их враг и как толковать те или иные нововведения. Их приводила в отчаяние откровенная

похвальба американских политиков и военного командования, заявлявших, что

американский флаг будет вечно реять над Гаваной, - но при этом они восхищались тем,

как стремительно преобразуется остров. За годы оккупации Соединенные Штаты наняли

под свое начало огромное количество работников, чтобы привести в порядок и

отремонтировать улицы кубинских городов, построить новые шоссейные дороги и мосты,

провести водопровод и канализацию, проложить телеграфные линии, соединявшие города

на разных концах острова. Кубинские патриоты столкнулись с трудным выбором –

поддержать оккупацию, хотя она явно мешала суверенитету родной страны, или

противостоять ей, хотя благодаря вмешательству американцев страна семимильными

шагами вступала в двадцатый век. Однако достижение полной независимости Кубы стало

теперь политической задачей, и в новой эре стране нужны были лидеры, наделенные

здравым смыслом и ясной головой – даже если они не очень хорошо владели ружьями и

мачете.

Первым американское военное присутствие ощутили именно жители Сантьяго, и

новый мэр Эмилио Бакарди оказался среди первых кубинцев, которым пришлось

вплотную задуматься обо всех преимуществах и недостатках американской оккупации.

Эмилио никогда в жизни нельзя было упрекнуть в равнодушии к идее свободной и

независимой Кубы. Много лет спустя сантьягские ветераны «Армии Освобождения»

избрали его своим почетным президентом, хотя он никогда не держал в руках оружия.

Однако Эмилио был дальновидным мыслителем и верил в модернизацию – а принципы

модернизации он прежде всего связывал с Соединенными Штатами. Позднее он писал,

что его любимое английское выражение – «Go ahead», «Вперед!», потому что оно

отражает ощущение «абсолютной свободы» и в любом другом языке теряет ту

целеустремленность, которая сквозит в нем, когда его произносит американец. Когда

Леонард Вуд в 1898 году ворвался в Сантьяго с невиданной доселе энергией, Эмилио

сразу проникся к нему симпатией. Теперь надо было сотрудничать с ним в деле

восстановления Сантьяго, несмотря на то, что Вуд отнюдь не поддерживал идею

независимости, которой Эмилио посвятил всю свою жизнь.

В должности мэра Сантьяго Эмилио Бакарди воплотил дух национального

лидерства «по-креольски», который был так необходим Кубе в постколониальный период

и которого ей так не хватало. Вопросы, которые ему приходилось решать при общении с

американцами, отражали, словно в зеркале, опыт оккупированной страны, и мудрость,

которую он проявил как мэр, а позднее – как сенатор в Гаване, позволила ему занять

достойное место среди самых уважаемых сынов Кубы. В семье Бакарди Эмилио стал

примером гражданской ответственности, которому следовали представители следующих

поколений в трудные времена, когда им тоже нужно было решать, чего требует от них

принадлежность к кубинскому народу.

* * *

В свой первый день в должности мэра Эмилио Бакарди созвал в зал собраний

Сантьяго местных журналистов и изложил свои цели: «Способствовать улучшению

материального благосостояния граждан, предоставить рабочие места тем, кто больше всех

в них нуждается, удовлетворить, насколько возможно, все местные нужды. Если мне не

удастся достичь этих целей, то не из-за недостатка усердия, а из-за недостатка

компетенции с моей стороны, и я исправлю это, по велению долга оставив позицию,

которую я занял сегодня». Это была характерно прямолинейная декларация человека,

который всегда ставил во главу угла конкретные действия и стремился к немедленному

результату. Его предшественником в кресле мэра был майор американской армии по

фамилии Мак-Лири, и в день, когда Мак-Лири оставил должность, Бакарди убедил

американских солдат, служивших в муниципальном правительстве, поступить так же,

чтобы передать их рабочие места безработным ветеранам кубинской войны. Одним этим

ходом Эмилио не только удовлетворил одну из насущных нужд общества, но и доказал

верность идеалам Армии Освобождения, которую американские командующие

стремились дискредитировать. Вскоре Эмилио еще сильнее подчеркнул свои