Бакарди и долгая битва за Кубу

Сантьяго и создать титанический труд, который должен был стать классикой кубинской

историографии. Год за годом, месяц за месяцем он перечислял похороны влиятельных

людей, объявления о прибытии пароходов, театральные премьеры, политические

репрессии, убийства, военные маневры, проданных рабов и строительные проекты тех

лет. Эту подробнейшую хронологию жизни родного города он снабжал лишь

минимальными комментариями, однако события, которые он включил в свои

десятитомные «Хроники Сантьяго» («Crónicas de Santiago de Cuba) ясно показывают, как

развивалось национальное самосознание кубинцев. «История народа просматривается в

том, что вызывает сенсацию, пробуждает энтузиазм, трогает чувства, заставляет

протестовать, радует или приводит в ярость», - писал Эмилио Бакарди. Когда он приводит

заметку об убийстве раба, а сразу за ней – объявление об открытии на той же неделе

школы фортепианной игры и вокала, то ничуть не принижает важности первого из этих

событий, а скорее показывает, насколько кошмарно обыденными стали подобные

преступления. «События во всей своей наготе, факты, перечисленные с безжалостной

бесстрастностью, - это и есть история», - объяснял Эмилио.

Вся жизнь Эмилио, и его «Хроники», и то, что он стал первым кубинцем-мэром

Сантьяго, тесно переплетена с историей Сантьяго. Некоторые кубинские историки

полагают, будто он был скорее верным santiaguero, нежели кубинским патриотом, но это

заблуждение. Для Эмилио Сантьяго был квинтэссенцией Кубы – той Кубы, которую он

принимал близко к сердцу. Он был ярым сторонником кубинской независимости, однако

воспринимал кубинскую действительность предельно конкретно и предпочитал

действовать именно там, где мог достичь непосредственных и реальных перемен. Он

служил Сантьяго как мыслитель, революционер и политик, - однако был также и

преуспевающим деловым человеком, и работодателем. Конечно, если бы не достижения

отца и остальной семьи, влияние Эмилио было бы куда более ограниченным.

Увлекательная история Бакарди на Кубе складывалась из нескольких составляющих:

Эмилио был примером легендарного патриотизма Бакарди, Сантьяго-де-Куба обеспечил

благодатную почву для развития этого патриотизма, а процветающий семейный бизнес по

производству рома придал ему мощи и влиятельности.

Глава вторая

Предприниматель

Факундо Бакарди Массо, отец Эмилио, вырос у самой гавани в Сидхесе, городке

неподалеку от Барселоны, и мальчиком частенько сидел в доках и глядел, как отплывают

в Америку великолепные корабли. Их трюмы были полны бочонками с вином из местных

виноделен, а с палубы махали молодые каталонцы, отправлявшиеся на поиски лучшей

доли. Древняя Каталония долгие века была центром средиземноморской торговой жизни,

и каталонцы славились своими деловыми качествами. К началу девятнадцатого века в

далеком Сантьяго-де-Куба процветала каталонская колония, и Факундо с братьями

слышал от знакомых, что Сантьяго – богатый город, где каждый может найти себе дело.

Два старших брата Факундо Махин и Хуан вскоре отважно отправились за океан, и в

пятнадцать лет Факундо последовал за ними, полный сил и честолюбия.

Юные Бакарди без труда нашли работу – в этом им помогли каталонские связи.

Старший, Махин, за несколько лет скопил столько денег, что смог открыть большой

универсальный магазин, куда взял на работу помощником и своего брата Хуана. Они

продавали все, от скобяного товара до писчей бумаги, и, следуя испанской традиции

давать магазинам красивые, но бессмысленные названия, окрестили его просто «Эль-

Пало-Кордо» («Большая палка»). Когда приехал юный Факундо, братья Бакарди помогли

ему найти работу у своих деловых партнеров, а как только смогли себе позволить платить

ему, приняли к себе на службу. Самый младший из братьев Бакарди – Хосе –

присоединился к ним через несколько лет. В то время каталонцы доминировали на

коммерческой сцене Сантьяго и пользовались всеобщим уважением за добросовестность и

бережливость. Как писал о своих знакомых каталонских торговцах один американец,

посетивший Кубу, «Одни приезжают сюда без гроша, начинают с лавки размером шесть-

восемь квадратных футов, живут на хлебе и воде и своим терпением, искусностью и

бережливостью добиваются богатства». Братья Бакарди, сыновья неграмотного

каменщика, прекрасно подходят под это описание.

К 1843 году Факундо накопил более шести тысяч кубинских золотых песо –

эквивалент шести тысяч долларов, - и был готов открыть собственное дело. Его невестой

была двадцатилетняя santiaguera Амалия Моро /СНОСКА: Настоящее имя Амалии было

Лусия Виктория Моро, однако друзья всю жизнь называли ее Амалией. /, которую