Baker street (СИ)

Театр Альгамбра был полон. Куинни и профессор Дамблдор заняли свои места и, словно только их и ждали, роскошный бархатный занавес медленно поднялся и к зрителям вышел сам Великий Геллерт, совершенно неотразимый в чёрном чародейском плаще. Позади него на сцене сверкал сталью старинный рыцарский доспех, будто прямиком из музея.

— В своих путешествиях, — начал он, обводя взглядом застывший в предвкушении зал, — я услышал старинную сказку о братьях, сумевших одолеть саму смерть. Я проник в их тайны и овладел их искусством, и сегодня смерть будет побеждена прямо на ваших глазах. Учтите: увиденное может вас шокировать.

Он немного помолчал, давая зрителям время осознать услышанное и вообразить ждущие их грозные чудеса, затем объявил:

— Для первого номера мне потребуется доброволец.

Куинни немедленно вскинула руку, но желающих было много, и выбор Великого Геллерта пал не на неё.

— Вы, мисс.

Рыжеволосая девушка, заливаясь восторженным румянцем, взошла на сцену к красавцу-волшебнику. Тот подал ей зловеще сверкнувший длинный кинжал.

— Разрубите эти веревки, храбрая воительница, покажите зрителям, что кинжал настоящий и острый!

Девушка исполнила требуемое, и волшебник, отпустив ее на место, вложил кинжал в стальную перчатку доспеха, повернулся к зрителям, собираясь что-то сказать…. И тут доспех внезапно ожил, вскинул клинок и под дружный вопль зрителей вонзил его Великому Геллерту в спину. Острие кинжала сверкнуло, появившись из груди чародея, а тот как ни в чем ни бывало ухватился за лезвие и вытянул его наружу, перехватил за рукоять и единым взмахом снес ожившему доспеху голову.

— Я испугал вас? Прошу простить! — Чародей прижал к пробитой груди ладонь, а потом раскинул руки и под восхищенные аплодисменты зрителей выпустил словно бы из своей раны стаю прекрасных синих бабочек.

Дальше чудеса следовали одно за другим, Куинни не успевала перевести дух: чтение мыслей и левитация, превращение птиц в дым и дыма в вино, которым затем угостились несколько везучих добровольцев…

Профессор Дамблдор, кажется, единственный в зале даже не аплодировал.

— Неужели вам не нравится? — прошептала ему Куинни.

Профессор не отрывал глаз от царившего на сцене чародея.

— Он всегда знал, как пустить пыль в глаза. Всегда жаждал восторга и оваций. Называл меня унылой библиотечной крысой, а я его — павлином, бессмысленно тратящим жизнь… — Дамблдор отвернулся от сцены и взглянул на Куинни с настоящим страданием. — Вы же видите: он самовлюбленный, живущий только ради славы и восхищения!..

Куинни осторожно улыбнулась.

— Но вам без него плохо. А раз так, то значит в нем есть что-то очень хорошее, для вас. Я, конечно, совсем не учёный, но мне это кажется логичным, профессор. К тому же он не прав. — Она деликатно поправила его усыпанный золотыми звездами шарф, рвавшийся из-под скучного серого сюртука ярким криком души. — Вы совсем не скучная библиотечная крыса!

Очередной трюк иллюзиониста был встречен громом аплодисментов. Поклонившись, Великий Геллерт пригласил к себе из-за кулис прелестную и весьма смело одетую — вернее неодетую — ассистентку. Куинни даже отвлеклась от самого чародея, разглядывая девушку и ее наряд со смесью смущения и восхищения, а Великий Геллерт тем временем объявил:

— Сейчас вы увидите, как эта прекрасная леди умрет… и вернётся к жизни!

Замершая аудитория следила, как волшебник приковывает свою помощницу к обложенному хворостом столбу, будто средневековую ведьму, а затем вскидывает руки в эффектном колдовском жесте… Девушка исчезла в кольце огня, с ревом взвившегося к потолку, а когда пламя угасло, зрители увидели прикованный к столбу скелет в обрывках узнаваемого наряда ассистентки. Великий Геллерт призвал всех успокоится:

— Постарайтесь сдержать свои чувства. Это еще не конец.

Он поцеловал руку скелета в обгорелом кружеве перчатки, а затем снова рванувшееся к потолку пламя поглотило их обоих — и опало, явив потрясенному залу невредимого волшебника и чудом воскресшую девушку у него на руках.

Аплодисменты были столь громкими, что Великому Геллерту пришлось подождать пару минут прежде, чем продолжить.

— Пришло время последнего номера, — сказал он. — Исчезновение. Мне снова нужен доброволец.

— Давайте же! — прошептала Куинни профессору Дамблдору. — Это ведь последний номер, вдруг он и правда исчезнет! И вы так и не поговорите!

Профессор с совершенно отчаянным видом все-таки поднял руку. Чёрный и светлый глаза чародея вспыхнули в полутьме зала.

— Вы, сэр.

Куинни восторженно и нервно разом смотрела, как профессор в сопровождении красавицы-ассистентки идет навстречу Великому Геллерту. Тот не подал вида, что узнал старого друга. Пожав ему руку, любезно подвел профессора к появившейся на сцене арке с завешенным черной тканью проходом и попросил убедиться, что в ней не спрятано никаких секретных приспособлений. Дамблдор исполнил требуемое, и волшебник отпустил его с благодарным полупоклоном.

— Как вы убедились, это заурядная конструкция. Шаг — и я на другой стороне. Или же нет?..