Бах

Как и в других договорах, от него требовали поддерживать в хорошем состоянии большой и малый органы и предлагали жалованье в 140 талеров, возмещение расходов на проживание — 24 талера и 7 талеров 12 грошей на покупку дров. Кроме того, за каждое музыкальное сочинение для венчания или наставления в вере будет уплачено по одному талеру…

Но если читать договор внимательно, можно заметить два пункта, которые не понравились бы Иоганну Себастьяну, обладавшему столь независимым умом. Судите сами: «Представлять заблаговременно на утверждение доктора Хайнеке, главного пастора нашей церкви и советника консистории, выбранные тексты и музыку; полностью полагаться в этой области на мнение консистории».

Хорошо ещё, если этот пастор окажется сговорчивым и не станет подвергать цензуре сочинения органиста или обуздывать его творчество, говорил, наверное, себе Иоганн Себастьян. Кроме того, был ещё последний пункт, накладывавший строгие ограничения: «Взамен он обязуется не принимать никакого дополнительного места на срок действия данного договора, но полностью и исключительно посвятить себя служению нашей церкви; он сможет, однако, искать вспомогательные доходы, давая уроки или иным образом, ежели сие не помешает службе».

Баху было над чем поразмыслить. Хотя он ещё не просил об отставке в Веймаре, ему надо определиться в отношении Галле, поскольку церковный совет только что утвердил его кандидатуру. Надо ли принять предложение и надеть себе на шею ярмо? Иоганн Себастьян начинает торговаться о жалованье — без большого успеха, хотя власти Галле оставили своё предложение в силе.

Конец переговорам положил неожиданный ход князя. Вильгельм Эрнст, герцог Веймарский, назначил Иоганна Себастьяна концертмейстером и положил ему жалованье в 250 гульденов! Опасался ли подозрительный герцог, что музыкант от него уйдёт, когда предложил ему такое повышение? Или просто хотел показать, что доволен им? Во всяком случае, этот сюрприз повернул ход событий вспять: Бах больше не хочет никуда уезжать (ещё бы!), предложение Галле отклонено. Совет церкви Пресвятой Девы разочарован… и полон подозрений в отношении неймарского музыканта. Ведя переговоры и торгуясь, с одной стороны, и принимая при этом повышение — с другой, шахматист Бах просто поднимал ставки? Почему двойная игра?

В данном случае, как утверждают большинство биографов, Бах был искренен и ничуть не стремился воспользоваться ситуацией в корыстных целях. Бесспорно, торговался он ожесточённо, однако не намеревался манипулировать людьми. Кстати, он оправдывался: напомнив, что обсуждал жалованье в расчёте на место, которое не намеревался занимать всю жизнь, он возражает на обвинения в двойной игре:

«Из всего этого отнюдь не следует заключать, будто я для того выкинул такой номер перед высокочтимой коллегией, чтобы добиться от моего всемилостивейшего господина прибавки к жалованью, ибо оный и без того уже так много оказал мне милостей за мою службу и моё искусство, что ради увеличения своего жалованья мне не пристало ездить в Галле. Так что сожалею, что столь несомненные увещевания коллегии имели весьма сомнительный исход, и добавлю ещё вот что: получи я в Галле столь же хорошее жалованье, как здесь, в Веймаре, неужели же я не предпочёл бы тамошнюю службу здешней?»

Бах обращается здесь к Августу Беккеру из Галле, лиценциату права. Но в данном случае настоящим юристом, который обосновывает справедливость его точки зрения, выступает сам Бах. Из его объяснений становится понятно, что между двумя сторонами возникли трения, однако теперь картина нам ясна. Бах не будет жалеть о месте в Галле, а консистория не станет долго на него злиться за неудавшиеся переговоры. Уже в мае будет назначен новый органист — Георг Мельхиор Гофман… а два года спустя маэстро Баха пригласят осмотреть и опробовать новый орган! Репутация виртуоза стёрла дурные воспоминания о деловых переговорах.

С Иоганном Себастьяном обошлись очень хорошо. После тщательного осмотра, проведённого вместе с Иоганном Кунау и Кристианом Фридрихом Ролле, о чём был составлен наиподробнейший отчёт, уделяющий большое место юридическим вопросам, трёх приятелей накормили сытным обедом:

Блюдо из говядины

Щука под соусом с анчоусовым маслом

Зелёный горошек

Картофель

Два блюда шпината и цикория

Жареный бараний окорок

Салат из горячей спаржи

Латук

Редис

Свежее масло

Жаркое из телятины

Варёная тыква

Оладьи

Лимонные цукаты

Вишни в собственном соку.

Вот как кормили экспертов на заре века Просвещения. Каким далёким казалось то время, когда Иоганн Себастьян довольствовался селёдкой на набережных Гамбурга! Теперь он уважаемый музыкант, которого ублажают. Однако его будущее зависит не только от него самого. На шахматной доске перемещаются и другие фигуры…