Бал цветов

— Ты ещё больший соня, чем я, но у тебя-то есть должность при дворе, которая обязывает вставать ой как рано… А я — вольная птица! И могу посвящать свое время чему хочу. Будь то утро или вечер…

— Или ночь, — продолжил Розанчик.

— Или день, бестактное чудовище! — шутя, возмутился его друг.

— Ну, и чему же ты посвятил это утро? Или кому? — прищурился Розанчик.

— Конечно, «кому». И не себе, как ты думаешь, а — Ей. Сочинял стихи, посвященные Виоле.

— Сочинил?

— Ага, — вздохнул белокурый юноша.

— Да‑а, — понимающе протянул Розанчик, — это поважнее приема у принцесс.

— Кстати, — оживился его друг. — Говорят, появилась новая кандидатка на роль фрейлины принцесс. Вроде бы из провинции, но ужасно мила. Ты в курсе?

— Более чем. Я же для этого и искал тебя, чтоб познакомить! — вспомнил Розанчик. Он обернулся. — Ах, ты здесь, — увидел он стоящую рядом сестру, сосредоточенно внимавшую их разговору.

— Познакомься, Гиацинт, это моя кузина — Шиповничек дю Рози.

— Граф Ориенталь, — произнес тот, отвешивая изящный поклон присевшей в реверансе мадемуазель. — Но для вас, всегда — просто Гиацинт.

«Так вот он, „Ромео всего двора“, — мелькнула мысль у Шиповничек. Она вспомнила спор принцесс и была польщена знакомством.

— Это мой лучший друг, — отрекомендовал его Розанчик.

Гиацинт не отрывал от Шиповничек взгляда своих тёмно-синих, искрящихся ироничным весельем глаз.

— Слухи верны, она действительно уж‑жасно мила. Шевалье де Розан, где вы столько времени скрывали это сокровище?

— Она приехала с дядей на бал, по случаю Дня Рождения.

— Откуда, из какой туманной дали приехало сие воздушное создание?

Обращался Гиацинт, конечно, к Розанчику, но, полуприкрыв глаза, пристально смотрел на юную мадемуазель. Шиповничек неудержимо залилась краской.

— Из Розоцвета. Это имение генерала, нашего дядюшки, близ Шартра, — ответил паж.

— Постой, „дядюшка генерал“ — это генерал Троян, что ли? Сводный брат твоего отца?

— Вот именно.

— И что, эта прелестная мадемуазель — та маленькая кузина Шиповничек, о которой ты мне столько рассказывал? — недоверчиво переспросил Гиацинт.

— Она самая, — подтвердил Розанчик, очень довольный реакцией своего друга.

— Просто наглая ложь! Это создание не может быть твоей сестрой, она слишком мила для этого! — возразил Гиацинт.

— О, ты её ещё не знаешь! — засмеялся Розанчик, и Шиповничек с Гиацинтом тоже весело рассмеялись. Она наконец почувствовала себя легко и раскованно.

— А, вот и Гиацинт! Где же это вы пропадали, милый граф? — подошла к беседующим друзьям мадам Розали.

— О, мадам, приветствую вас, — склонился Гиацинт, увидев мать Розанчика.

— Ну, девочка, вы уже познакомились? — обратилась она к Шиповничек. — Это почти что мой второй сын, они с Розанчиком выросли вместе. На Рождественские каникулы оба часто приезжали к нам в имение. Боже, что они там устраивали! — мадам добродушно засмеялась, а оба друга переглянулись и смиренно возвели глаза к потолку, видимо, вспоминая свои детские проделки.

— Ладно, мальчики, не буду вам мешать, у меня ещё полно дел. Да, и не вздумай называть его графом и обращаться на „вы“, слышишь, Шиповничек, — добавила Розали уходя.

— Вы так добры, мадам! — засмеялся Гиацинт. И обернулся к Шиповничек: — Вот так, мадемуазель. Никакого этикета, ясно?

— Ясно, граф, — отозвалась, улыбаясь, Шиповничек.

— Слушай, я тоже хочу иметь такую сестру, — хлопнул друга по плечу Гиацинт.

— Ага, хитрый какой! — отозвался Розанчик. — Дама сердца у тебя уже есть, вечно хочешь иметь всё самое лучшее!

— К тому же, я не такая милая, как кажется, ты меня ещё не знаешь! — задорно подтвердила Шиповничек.

Все опять рассмеялись, но тут Шиповничек увидела, что к их мирной группе приближается Чёрный Тюльпан. Она замерла. Мальчишки сердито взглянули на непрошеного гостя.

— Привет, мой юный паж. Здравствуйте, граф, — любезно кивнул им Тюльпан.

— Здравствуйте, принц, — тем же тоном отозвался Гиацинт, преувеличено низко поклонившись.

— Розанчик, могу ли я пригласить на танец твою очаровательную кузину? — сладким голосом осведомился принц.

Розанчик недовольно дернул плечом:

— Это уж пусть она сама решает, танцевать ей с вашим высочеством или нет. Но я бы ей не советовал.

— Разрешите пригласить вас, мадемуазель, — почтительно склонился перед Шиповничек черный принц.

Она вся покраснела и, не будучи в силах вымолвить хоть слово, подала ему руку. Принц немедленно увлек её в вихрь танцующих пар, и теперь, под реальными завистливыми взглядами кавалеров и дам, она закружилась в вальсе. До её слуха долетал восхищенный шепот и обрывки фраз придворных, наблюдавших восхождение новой звезды.

„Как она хороша…“, „Миленькая провинциалка… Говорят, она незаконная дочь генерала Трояна, её опекуна…“, „Чушь, она дочь его родной сестры пани Троянды, знаменитой когда‑то актрисы, которая вышла замуж за польского князя Шиповника…“, „Да‑да, я тоже слышал эту историю. Её мать умерла совсем молодой, а отец погиб…“

— Глупости всё это, — резко сказала молодая дама в желтом. — Шиповник, тоже мне! Собачья Роза! — и дама, развернувшись, исчезла в толпе.