Балаган

Свет меняется. На репетиционной площадке Тайлер надевает плащ.

Входит Мери.

Сцена 8

Тайлер. Эй! Доброе утро! (Звучит он непривычно, поскольку успел вставить вампирьи клыки.)

Мери. Доброе утро! Так мы сейчас Дракулу репетируем? А точно не Гамлета? И не Тетушку Чарли? Что-то у меня крыша едет.

Тайлер. Дракулу.

Ричфилд. Да-да, Дракулу. (в роли Ван Хельсинга) «Итак, барышня, вы прекрасная Люси, невеста нашего доброго господина Холмвуда, дочь любезной госпожи Вестенра».

Мери. Неа… Мина. Невеста господина Харкера. Дочь любезного доктора Сьюарда.

Ричфилд. Мина! Бог ты мой. (садится в сторонку — изучать текст пьесы)

Тайлер. Хочешь, пройдем текст нашей двойной сцены до репетиции?

Мери. Какой текст? В нашей сцене у меня нет ни строчки. Я просто лежу там распростертая, а вы говорите, что я теперь «плоть от плоти вашей… кровь от крови вашей…» и когда ваш этот, разум повелит, я должна типа прийти к вам навсегда… Ну и присасываетесь к моей шее.

Тайлер. Да. Хочешь порепетируем?

Мери. Вы такой прилежный. Всегда хотите репетировать… эту сцену.

Тайлер. Ну, Мери, это и называется истинный профессионализм… «Во всем мне хочется дойти до самой сути. В работе, в поисках пути, в сердечной смуте…» Ложись-ка на кровать… «О, если бы я только мог, хотя отчасти, я написал бы восемь строк о свойствах страсти». «Скрепим же наш союз!» («Вонзает» клыки ей в шею, она неудержимо хихикает.)

Мери. Щекотно…! И слова такие красивые… А можно я спрошу? Вы ведь это, взаправду классный актер. Даже с такими зубами умеете четко разговаривать. Чё вы тут-то торчите? Почему не на Бродвее?

Вернон(входит и слышит вопрос Мери.) Ты хочешь знать, почему он не на Бродвее? Я тебе отвечу!

Тайлер. Вернон…

Вернон. На территории города Нью-Йорка с пригородами проживают двадцать тысяч актеров, и примерно двести из них в настоящее время работают на Бродвее. Кто такие? У большинства из них голосовые связки — по прихоти природы — сделаны из особого титанового сплава, так чтобы восемь раз в неделю хрустальные люстры аж дребезжали от их голосов. Помимо мюзиклов на Бродвее идет один не-музыкальный спектакль, импорт из Лондона, с шестью — так, раз-два-три-четыре-пять- шесть — да с шестью дублерами-американцами. Такова конкуренция. Очевидно, что без вмешательства дикой удачи, а вероятность такого вмешательства стремится к нулю, ни Тайлеру Тейлору, ни Вернону Волкеру в ближайшем будущем не светит такая метаморфоза. Бродвейскими звездами нам не стать. Что ж, можно остаться в Нью-Йорке и работать в одном из престижных не-бродвейских театров, преданных идеалам высокого искусства и низкой зарплаты. Да, можно работать там за гроши — и то при условии, что тебе опять-таки улыбнется удача или, например, у тебя есть агент, который спит с ассистентом режиссера, которая к тому же имеет шурина, женатого на продюсере. Какие еще варианты? Ну, если актер готов оставить жену, детей и кошку и уехать в…

Тайлер. Я не женат.

Вернон. Хорошо, не жену, а насиженное место у барной стойки — актер может уехать в провинцию и зарабатывать побольше. Жить на чемоданах, мотаться из Сент-Луиса в Цинциннати, из Солт-Лейк-Сити в Сиу-Сити — знаете такую дыру в штате Айова? Или, упаси боже, можно провести лето в этом «Балагане», в сарае без кондиционера, в летнем театре под кодовым названием «Дахау»! ИЛИ! Актер может остаться в Нью-Йорке, выбрать себе нормальную человеческую работу… стать официантом, барменом, заводной игрушкой?? оказывать секс услуги по телефону — зарабатывать втрое, вчетверо, в десять раз больше, да еще иметь время на простые житейские радости. Но тогда… тогда мы бы не выходили на сцену… А как же мы без нее?

Свет меняется. Все выходят.

Сцена 9

Поздний вечер. Входит Гордон, включает дежурный свет.

Гордон.

О, если б ты, моя тугая плоть,
Могла растаять, сгинуть, испариться!
О, если бы предвечный не занес
В грехи самоубийство! Боже! Боже!
Каким ничтожным, плоским и тупым
Мне кажется весь свет в своих стремленьях!
Ка-ким ничтожжжжным, плосссским и тупыыыым мне кажется весь свет в своих стррррремленьях!

Сара(Из тени, из глубины сарая) Что правда, то правда.

Гордон. Сара? Ты?

Сара. Кто ж еще? Тень отца Гамлета?

Гордон. Вот решил порепетировать немножко. Пора уже.

Сара. А я-то все думаю: со всеми репетируешь, а свои куски перепрыгиваешь… Как же так?