Балерина

О том, что происходило во дворце накануне спектакля между царственными молодожёнами, можно лишь догадываться. Ясно одно: подпавший с самого начала под влияние юной супруги Николай сумел убедить каким-то образом обожаемую Аликс в целесообразности посетить на этот раз именно балет вместо намеченной французской пьесы в Михайловском театре. Переменчивый и ненадёжный, он остался верен слову, данному при расставании любимой женщине: откликаться на её просьбы, поддерживать в трудных обстоятельствах.

Царившую во время представления в царской ложе обстановку живописует в письме брату Георгию на Кавказ великая княжна Ксения Александровна:

«В воскресенье мы были в «Спящей красавице» (Ники и Аликс тоже) и в первый раз видели Малечку. Ники мне потом признался, что у него была ужасная эмоция и ему было весьма неприятно в первую минуту её появления. Аликс выглядела грустной, что вполне понятно».

Торжествующая Кшесинская не упустила случая объявить во-всеуслышании, что молчала до последней минуты нарочно, зная заранее о намерении государя и императрицы посмотреть её в «Спящей красавице». Понимала: объяснение звучит не очень убедительно, но её это ничуть не смущало. В театре, усвоила она себе правило, ни при каких обстоятельствах нельзя терять лица.

Положение её в труппе укрепляется. В начале сезона 1898–1899 г.г. она дебютирует в сделавшейся впоследствие её коронной партии Аспиччии в «Дочери фараона» Цезаря Пуни, под занавес осуществляет сокровенную свою мечту, приостановленную на семь с лишним лет упрямым несогласием Петипа: танцует Эсмеральду. Репетируя с Мариусом Ивановичем роль героини самого, пожалуй, мелодраматичного балета классического репертуара, вызывая в себе чувства, роднящие её с молодой француженкой, испытавшей драму любви, идущую в финале спектакля на казнь, она, кажется, впервые по-настоящему осознаёт правоту услышанных когда-то слов знаменитого балетмейстера: Эсмеральду мало грамотно исполнить, её надо выстрадать, опираясь на опыт собственной жизни. Грустно признаться, но теперь у неё этот опыт есть. И она любила и страдала, и её, как Эсмеральду, оставили.

– Ты стал взрослый, – сказал, расцеловав её после премьеры за кулисами, Петипа.

Что правда, то правда. Безмятежная юность, наивные мечты – всё минуло безвозвратно, жизнь преподала ей наглядные уроки, научила, когда надо, действовать локтями, пользоваться покровительствами, носить маску на лице. Амбиции её растут, меняется характер. Она может вспылить, выговорить гневно из-за пустяка партнёру во время репетиций, топнуть ножкой, накричать на недостаточно расторопного официанта в ресторане. Срывает нередко дурное настроение на Сергее. Другой на его месте не выдержал бы, дал от ворот поворот, а он терпит. Любит безоглядно – по всему видать. Даже к лёгким её увлечениям относится снисходительно, хотя в душе, конечно, переживает. И напрасно: какая, скажите, артистка без флирта? Просто смешно!

Мужчины вьются вокруг неё как мухи. Умоляет пойти с ним под венец молодой польский аристократ Божевский, преследующий её по пятам во время кратких гастролей в Варшаве. Едва уловив искорку её внимания, немедленно даёт отставку давней своей пассии графине Хитрово жизнерадостный гусар Николай Скалон. Потеряв надежду на успех, остаются рядом на правах друзей князь Дмитрий Джамбакуриани-Орбелиани, статский советник Михаил Стахович, драгун Никита Трубецкой, лейб-гвардеец Борис Гартман.

Среди пылких её поклонников – сиамский принц Чакрапонг, приехавший в Россию для получения военного образования. Курсант Пажеского корпуса – постоянный посетитель ложи в Мариинском театре во время выступлений божественной примадонны. Пишет ей восторженные письма, шлет цветы. «Кшесинская, – удрученно записывает в дневнике, – не ответила на мои письма, хотя я и послал ей подарок к Новому Году».

Лишь однажды она позволила себе одарить его знаком внимания. Пригласила на благотворительный вечер, в котором принимала участие. Выйдя по завершению спектакля в парадный зал, показала глазами: «Вы, сударь, замечены», и – только. Неподалёку, по словам принца, прохаживался в толпе великий князь Сергей Михайлович, косил недобро взглядом в их сторону. «Просто поразительно, – сетует на страницах дневника Чакрапонг, – стоит отнестись к женщине с симпатией, как все тут же решают, что у тебя с ней роман».

Привычка нравиться толкает её к опасным приключениям. Вся Мариинка, в особенности дамская её половина, под впечатлением от только что вступившего в должность чиновника особых поручений при Дирекции Сергея Павловича Дягилева, обворожительного, загадочного, не расстающегося с моноклем, прозванного из-за пышных волос с эффектной седой прядью на лбу «шиншиллой». Шёпотом сообщается пикантная подробность: у «шиншиллы» – нездоровый интерес к мальчикам, женщинами он не интересуется.

– Ах, оставьте, пожалуйста! Что значит – не интересуется? – вскидывает она гордо головку. – Хотите пари? Через месяц минимум он будет у моих ног?