Балет Большого. Искусство, покорившее мир

Казалось, ей всю балетную жизнь предстоит «собирать» цветы и овации в лучах славы «бэби-балерины», интерпретируя образы очаровательных наивных девочек… Но Максимова и Васильев мечтали о «Дон Кихоте», о партиях Китри и Базиля. Для Максимовой это был уход от лирического амплуа: искрящаяся, полная юмора и задора партия Китри. Даже Уланова, не танцевавшая Китри, отнеслась к этой идее со сдержанным скептицизмом: «Ну, что ж, попробуй…». Оказалось, что Максимова виртуозна и в комедии. Она была счастлива, когда слышала отзывы зрителей: «Она идеальная Китри! Не может быть, что она танцует еще и Жизель!». Для Васильева Базиль тоже был вызовом: он усложнил партию невиданными прежде пируэтами, а уж по эмоциональности и вовсе не знал себе равных. Их танец в «Дон Кихоте» был шедевром взаимопонимания в дуэте: они заряжали друг друга солнечным куражом, перехватывая друг у друга инициативу, кружились в игровой стихии. Максимова и Васильев создали новую традицию исполнения «Дон Кихота», которая ныне считается классической… В очередной экспортной киноленте «Москва в нотах» они исполнят па-де-де из «Дон Кихота» в исторических дворцовых интерьерах Архангельского.

После Китри Максимову уже не считали одноплановой балериной. Поражал многообразием репертуара и Васильев. Его выступления в любом амплуа становились открытиями. Балетмейстер Фёдор Лопухов говорил о Васильеве: «По разноликости он не идет ни в какое сравнение ни с кем… Он ведь и тенор, и баритон, и, если хотите, бас». Ещё подробнее выразила эту мысль Галина Уланова: «Индивидуальность Васильева одним словом не определишь, он удивительно многогранен. В его репертуаре героические, комедийные, лирические, трагические и гротесковые роли. И потому в историю балета Васильев вошел не только как уникальный танцовщик, но и как выдающийся актер. Его танец отмечен не только техническим совершенством, но и глубиной мысли, и силой чувств». Это слова педагога об ученике.

Повесть о настоящей балерине

В 1975-м году случилась беда: на репетиции «Ивана Грозного» Максимова (она готовила партию Анастасии) получила серьёзную травму позвоночника. В тот день ей пришлось репетировать не со своим постоянным партнёром, а с Юрием Владимировым. И… при выходе из непривычной поддержки «выскочил позвоночник». Она добралась до дома, села в кресло, а встать уже не могла. Две недели полной неподвижности! «Володя метался, хотел чем-нибудь помочь, чтобы я не мучилась так, – а как тут поможешь?! От своего бессилия сам терзался ужасно», – читаем в мемуарах Максимовой. Все усилия лучших невропатологов СССР, а ещё – костоправов, экстрасенсов, специалистов по иглоукалыванию – ни к чему не привели. Васильев врывался в начальственные кабинеты, требуя права на лечение в «кремлёвской» больнице. Хлопотала за Максимову и Уланова. В «кремлёвке» – снова бесконечные консилиумы и вердикт: «Про свою профессию забудьте! Если вы отсюда выйдете хотя бы на костылях – и то будет чудо!». И вдруг, в тот самый момент, когда казалось, что испробовано уже всё, появился доктор Владимир Иванович Лучков, который пообещал поставить Максимову на ноги. Лучков заново учил её ходить. Ей помог высокий прабабушкин корсет из семейного сундука. Корсет постепенно ослабляли. Лучков сказал: «Твоя задача – создать «мышечный корсет», из своих собственных мышц. Если сделаешь такой – будешь танцевать, если не сделаешь – ничего не получится».

Чтобы реализовать эту программу доктора, Васильев разработал для Максимовой систему упражнений, и вскоре она вернулась к репетициям. Жизель пришлось заново готовить вместе с Улановой. Не раз в те дни друзья балерины вспоминали про «Повесть о настоящем человеке»: Максимовой, как тогда говорили, пришлось стать балетным Мересьевым…

Многие всё ещё не верили, что Максимова вернётся на сцену Большого, вернётся к сложным партиям. Но 10 марта 1976 года состоялось второе рождение балерины Максимовой – в «Жизели». Васильев был рядом, а в зале – Уланова и Лучков. На них лежала ответственность: что, если нашу Жизель сейчас «скрутит», «заклинит» на сложном движении?

Первый выход Максимовой публика Большого встретила оглушительными овациями, несколько минут не было слышно музыки. Всё закончилось слезами счастья. В тот вечер поздравляли друг друга не только друзья Максимовой и Васильева. Возвращение Максимовой было праздником для всех поклонников балета. Это запомнилось надолго: после спектакля незнакомые люди обнимали друг друга, радуясь за любимую балерину.

Спартак