Балин. Сын Фундина. Государь Мории (СИ)

— Не надо было говорить с Молодым. Хотя надо признать, я ожидал более бурного проявления чувств, — Балин с неприязнью посмотрел на человека в черных доспехах, что заговорил с ним. Потом вспомнилимя — Борп, один из присоединившихся к отряду гномов в Эсгароте. С начала похода он произвел на Балина неприятное впечатление. Борп был дерзок, упрям, и груб. Но воин он хороший, бывалый и храбрый. Рядом с ним все время держалось несколько человек, и Борп, несомненно, верховодил среди них.

— Я могу помочь, — продолжал человек в черных доспехах. — Вы не знаете меня, а между тем я довольно известная личность. В Арноре, Эриадоре, Рохане и Гондоре я популярен настолько, что некоторые готовы отдать руку, лишь бы заполучить меня. У меня есть свои люди в этих странах. Мы сильны и хорошо вооружены. Пусть мы не гнушаемся грабежом или разбоем, но сейчас я готов помочь тебе, Государь Мории.

Балин повернулся к говорящему. Конечно, он с самого начала подозревал, что Борп — из разбойников, которые грабят на дорогах, причиняя немалый вред торговле. Но теперь стоило задуматься. Сотня-другая отчаянных и бывалых рубак никогда не помешает. Особенно, если их поселить не на виду, а немного… севернее. В старой сторожевой цитадели у подножья Баразинбара, Красного Рога.

Неужели богатая добыча, которую они смогут взять в Мории — не соблазнит разбойников? Они пока не знают, что эту добычу придется доставать со дна золотоносных ручьев Черной бездны. Работа сделает разбойников хозяевами, они приобретут привычку мерить достаток вложенным в него трудом. Они успокоятся и остепенятся. Обзаведутся женами, детьми, хорошим хозяйством. Так не раз бывало на памяти подгорного народа, когда жестокие воины, получив добычу, осев на земле, становились мирными землепашцами, добрыми и надежными соседями.

— Твое предложение разумно, Борп. Но знай, что перед тем как я позволю тебе поселиться в землях гномов, ты и твои люди должны принести клятву верности и дружбы подгорному народу.

— Конечно, государь Балин. Нам надоело каждый миг рисковать своей головой и метаться по свету в поисках безопасного убежища. Я и двести моих людей готовы прийти в любой день, принести клятву, и вместе с вами мы вывернем Черную Бездну — как шкуру кролика с распорки. Орки, если и притаились там, пожалеют, что родились.

Борп расхохотался. Балин внимательно разглядывал человека, пытаясь проникнуть в его мысли. Кое-что он понимал.

«Ты хотел сказать другое. Это должно звучать так: «Когда же мы начнем грабить Морию? Мои люди уже заждались». Только, Борп, золото и серебро здесь хранится не в сундуках. Все придется добывать своими руками».

Если бы Балин знал о последствиях своего опрометчивого поступка, то не только не согласился бы на предложение Борпа Темного, потомка Ульфанга Проклятого, но и собственноручно отрубил бы ему голову.

Глава 9

Сразу после того, как они вышли к Восточным Воротам, Балин отправил Ори и несколько молодых гномов за припасами, что остались у северного входа. Отдых и еда были необходимы уставшим воинам. Но теперь, когда отряд Гримбьорна покидал их, гномы решили устроить прощальный ужин. Ори вернулся только к вечеру. Несколько раз маленькому каравану приходилось обходить большие расщелины, и это задержало гномов.

Солнце уже садилось, и люди спешили, распаковывая тюки с провизией. Вместо столов воины расстилали плащи, стулья и кресла заменили бревна. Как и в бою, каждый знал свое место. Балин снова удивлялся, завидуя дисциплине людей. Гномы прособирались бы весь вечер, ворча и негодуя на отсутствие удобств. Многие бы начали перебранки за место повыше, поближе к государю. Здесь же садились плечо к плечу, не разбирая, кто твой сосед — князь или крестьянин. Кубки осушались с сумасшедшей скоростью — и наполнялись вином вновь.

Над головами пирующих пронесся медвежий рык. Все головы повернулись в сторону гигантской фигуры. Бьерн поднял кубок на уровень лица и начал говорить:

— Приветствую всех собравшихся здесь. Гномы, люди и эльфы, сегодня мы вместе за одним столом.

Балин посмотрел в сторону эльфов, которые пировали отдельной группой. С расстояния, которое отделяло гнома от перворожденных, невозможно было определить, как они отреагировали на этот призыв. В какое-то мгновенье Балин рассердился на себя, потому что вместо того, чтобы быть в гуще событий и разговоров, сидит во главе импровизированного стола, на нескольких седлах, возвышаясь над всеми.

— Все мы сделали большое дело, — между тем продолжал Бьерн, — О нашем походе сложат песни, где воспоют храбрость погибших. Но, не буду вас обманывать, битва еще не закончена. Оркский вождь ушел. Я иду за ним. Мой сын, Гримбьорн, пойдет со мной.

— Мне нет дела до народа эльфов, — продолжил с непосредственностью, свойственной сильным, Шкуроменятель. — Но есть дело до гномов. Мы выполнили свой договор. Черная Бездна свободна от нечисти. Орки перебиты. Те из них, что выжили, подходят сейчас к Дол Гулдуру.