Балканский рубеж

Типичный снабженец с зализанными через лысину остатками волос торопливо прикрыл клавиатурой листочки с таблицами. Узколобый худой мужчина средних лет захлопнул книжку, которую читал под столом.

У двери в комнатку-выгородку с окном в общий зал суетилась худенькая девушка на высоких каблуках. На табличку «Заместитель директора по безопасности Печенкин П. М.» поверх Печенкина она доклеивала бумажный прямоугольник с крупными буквами: «Шаталов А. И.».

Семен Аркадьевич величественным жестом отмел девушку в сторону и распахнул дверь перед Шаталовым:

– Извиняюсь, все забываю поинтересоваться: а вы по образованию кто будете?

– Рязанское военное училище. Воздушно-десантных войск.

– О-о! Это серьезно! «Никто, кроме нас»! Не смею задерживать, обустраивайтесь!

Шаталов осмотрелся в кабинете. Сел в кресло, прокатился вперед-назад. Просунул пальцы между створками жалюзи, выглянул в зал. Там кипела незнакомая жизнь. За стеклянными дверьми на лестницу парень в кожаной куртке передал одному из сотрудников небольшой конверт. Пожилая бухгалтерша, воровато оглядываясь, скармливала шредеру толстую стопку документов. Семен Аркадьевич беседовал с лысоватым снабженцем, кивая в сторону кабинета Шаталова. Собеседник похлопал себя двумя пальцами по плечу, закатил глаза.

Дверь открылась, впорхнула девушка, менявшая табличку:

– Андрей Иванович, здравствуйте! Я Вероника, ваш референт, под кнопочкой «один», если что. Все-все ко мне, если что. Кофе сделать вам?

– Да… Вероника.

Девушка с энтузиазмом кивнула и выскочила из кабинета.

Зазвонил телефон. Чуть замешкавшись, Шаталов снял трубку.

– Майор Шаталов!

– Дрюша! Выключай майора уже! – радостно заржал Лерик. – Людей напугаешь! Ну, как тебе мои упыри?

– Да я только…

– Ну, на первый взгляд? А? Понимаешь мои тревоги?

Шаталов усмехнулся:

– Начинаю догадываться.

– Ты, Шатай, догадливый, на то и ставку делаю. Спешки нет, знакомься, вызывай к себе, пусть они прямо по штатному расписанию доложатся, кто за что в ответе. Все, давай, через пару дней свяжемся, обсудим!

Короткие гудки в трубке.

Вошла Вероника, торжественно неся перед собой на маленьком подносике миниатюрную чашку и сахарницу:

– Ваш эспрессо! Никарагуанский марагоджип, средний помол, слабая обжарка.

– Что-что? – опешил Шаталов.

– Вам понравится, Андрей Иванович! – улыбнулась Вероника, приземлила поднос на стол и мгновенно исчезла.

Шаталов двумя пальцами взял чашечку, с недоумением заглянул в нее. Густая черная жидкость плеснулась на дне. Вытянув губы и отставив палец, Шаталов опрокинул кофе в рот. Поморщился, вздрогнул.

* * *

Знакомство с коллективом запомнилось как череда слайдов, театральных миниатюр. Перед Шаталовым проходили удивительные существа, которых в его личном мире не встречалось.

…Пенсионных лет бухгалтерша наваливается грудью на стол, смотрит в глаза, как ворожея:

– У Поликарпа Моисеевича, между прочим, к нашему отделу никогда вопросов не возникало. Работаем, как в аптеке. Циферка к циферке. Отчетность с прошлого года делается на компьютере, так что ошибки исключены!

…Молодой человек по фамилии Пинюгин – тот, что принял конверт от парня в коже, – ерзает на стуле, брови домиком, как у обиженного ребенка:

– Есть, есть проблемы. Вот, скажем, бонусы: по «Трансфинансу» просто беспредел у нас творится! Я их зама по закупкам полгода выслеживал, подходы искал. В рыболовный клуб записался, на минуточку, а я рыбы вообще не ем! Вошел в доверие, порекомендовал, продавил, и вдруг этот Селятин – без году неделя – на каждом углу рассказывает, что он к нам «Трансфинанс» привел. Ну скажите, при чем здесь Селятин?

– Да… – кивает Шаталов. – При чем здесь Селятин?

…Селятин осторожно поправляет напомаженную шевелюру, цедит сквозь зубы:

– Про «Трансфинанс» вопрос открытый, между прочим. Очень было бы полезно, если б вы подключились. Смотрите: я в Когалым летал? – летал! Их зама по маркетингу по борделям таскал? – таскал! Угулял, укормил, убедил, подпись его на документах есть? – есть! И при чем здесь, спрашивается, Пинюгин?

– Да… – соглашается Шаталов. – При чем здесь Пинюгин?

Палец сам тянется к клавише «1».

– Вероника, кофе, пожалуйста.

…Семен Аркадьевич складывает ладони, словно в молитве:

– Андрей Иванович, голубчик, давайте пойдем обедать? Все успеем, все посмотрим, все расскажу – но у меня гастрит, прием пищи рекомендован по часам. Так-таки и не хотите паровую котлетку?

…Глоток эспрессо обжигает губы. Блондинка постукивает по столу длиннющими когтями, невзначай демонстрируя маникюр:

– Все же… мы не можем думать только о работе… Есть же и личная жизнь, правда? Интересы… Увлечения… Вот хорошо, что вы к нам пришли. Надежнее все станет. Сбалансированнее…

…Пряная горечь обжигает горло. Чашка эспрессо – какая по счету? Лысоватый снабженец улыбается без приязни, раскрывает свои тревоги: