Балканский рубеж

– Логично, – кивнул Шаталов, пристально посмотрел на друга. – Не верил, что на моем веку такое может случиться. Казалось, пружина скручивается, скручивается, аж звенит уже! И ничего. Молчим. Терпим. Видишь, уехал сюда от стыда подальше. И тут ты, как снег на голову. Знаешь, Деда, это хорошо! Я думал, нынешним… пороха не хватит.

– Не хватит нынешним – значит, придут новые люди, – уверенно сказал Бек и прищелкнул на место крышку ствольной коробки. – И когда они придут, настанет новое время.

Город Глоговац, автономный край Косово, Югославия

10 июня 1999 года

Первым на пороге появился Цветко. Помимо Воислава и Небойши он привел с собой смуглого жилистого косовара лет сорока на вид.

– Деда, это Илир, – сказал Цветко. – Мой ученик. Нам же нужен хоть один человек, говорящий по-албански?

Бек был озадачен.

– Привет, Илир.

Косовар взглянул исподлобья, молча кивнул.

– Что ты сказал ему, Цветко? – спросил Шаталов.

Учитель немного смутился.

– Что мы воюем с ОАК.

– Громкое высказывание! – заметил Бек. – Зачем тебе воевать с косоварами, Илир?

Новенький негромко ответил:

– Я собираюсь убить Фитима Боллу.

* * *

На встречу с пополнением все спустились во двор. Уже стемнело, и в свете тусклого фонаря пришедшие с Маевским показались Шаталову усталыми, помятыми, понурыми. Трое мужчин средних лет и одна женщина.

– Все понимают по-русски? – уточнил Бек, и все четверо кивнули. – Спасибо, что приехали! Зовите меня Деда. А это мой товарищ Радо. Могу я поинтересоваться, кто вы по специальности?

– Школьный тренер, – сказала женщина.

– Пожарный инспектор… Сантехник… Шофер… – ответили остальные.

Бек рассматривал их с сомнением. Шаталов отлично понимал друга. Позвать незнакомых людей на возможную смерть не так-то просто.

– Намечается операция, – сказал Шаталов. – Столкновение с противником на его территории. У них численный перевес. У нас внезапность.

– Андрей объяснил, – сказал сантехник. – Мы приехали. Нам все понятно. Не дети.

– Нам нужны умелые люди, – сказал Бек. – Бойцы. С опытом.

Широкоплечий светловолосый шофер шагнул вперед:

– Петр Бармин, спецподразделение «Мартичевцы» милиции Сербской Краины.

Рядом с ним встал высокий татарин с черным протезом вместо левой кисти.

– Магомет Мамлетгиреев. Автономная область Западная Босния. Шестая пехотная бригада, гранатометчик.

– Как ты с одной рукой? – спросил Бек.

– Спусковой механизм – под правую.

Сантехник занял место рядом с Барминым.

– Слащев. Территориальная оборона Восточной Славонии. Стрелок-радист.

– Вера Проскурина, снайпер, – представилась последняя из прибывших. – Сербская добровольческая гвардия.

– «Тигры Аркана»? – спросил Шаталов.

– Отряд «Скорпионы».

Побледневший Цветко стоял чуть в стороне с Воиславом. Тихо шепнул племяннику:

– Как призраки из прошлого. Живые воины умерших стран.

Маевский присоединился к своим товарищам:

– Андрей Маевский. Войско Республики Сербской. Сапер, подрывник. Здесь нет случайных прохожих, Деда. Принимай командование.

Расположение российского миротворческого контингента, Босния

10 июня 1999 года

Полковник Платов встал за кафедру в актовом зале. Двести пар глаз, не отрываясь, смотрели прямо на него. Запершило в горле.

– Родина, – сказал Платов и подавил желание прерваться на глоток воды, – поручила нам ответственное задание. Это не учения. Первому и второму батальонам к двадцати одному часу ноль-ноль минутам завтрашнего дня быть готовыми к марш-броску на дальнее расстояние.

Шепот, как сквозняк, пробежал по залу.

– Подробные инструкции выданы всем командирам, участвующим в операции. Нам предстоит переброска на дальнее расстояние. Мы не имеем права потерять по техническим причинам ни одной единицы боевой техники и сопровождающего транспорта. Не подведите, братцы!

Саня Зуев недоуменно кивнул Самарцеву: что, мол, такое? Тот неуверенно пожал плечами. Коновалов свесился в проход и дернул за рукав Цыбулю. На них сердито покосился офицер из заднего ряда.

Платов продолжал:

– Здесь находятся все, кто завтра покинет расположение части. Приготовьтесь к перемещению на новые позиции. Увольнительные с настоящего момента запрещены. Сегодня до двадцати ноль-ноль всем написать письма домой. Это не пожелание, это приказ.

– Чёй-то? – громким шепотом спросил Коновалов.

Цыбуля молча нарисовал пальцем на спинке кресла перед собой большую букву К.

* * *

Марш-бросок – это не патрулирование местности и не тренировка на полигоне. Вернуться в исходную точку не удастся. Все необходимое для жизнедеятельности экипажей, поддержания техники в рабочем состоянии и, наконец, ведения продолжительных боевых действий должно быть изъято из хранилищ, учтено, упаковано и погружено разумным образом – что-то непосредственно в бронетехнику, а остальное – в грузовики сопровождения.