Балканы: окраины империй

Белград — всебалканский магнит. В этом городе собирается воедино все самое превосходное сербское, так хозяйка отсортировывает в кастрюлю для борща лишь отборные овощи. На линии Вена — Константинополь, прямо скажем, особых мегаполисов не наблюдается еще и потому, что умные здешние города завоевывают сердца отнюдь не архитектурным размахом, а небоскребы ведь способны все только испортить. Соревнование со своим естественным конкурентом, Софией, которой Белград уступает по формальным показателям, он выигрывает вследствие особенностей урбанизации, случившейся с югославской столицей во второй половине XX века. Белград расстраивался как центр 20-миллионной страны площадью в четверть миллиона квадратных километров. Для России, положим, это пустяк, но Болгария о таких параметрах и не мечтала. И кто же тогда знал, что в конце XX столетия история отпилит от титовских владений две трети и площади, на которых воздвигнуты фараоновские здания вроде Палаты федерации, окажутся велики для съежившегося государства?!

Южнославянской федерации уже и в помине нет, но нервный центр, откуда коммунисты управляли ее полетами, по-прежнему украшает плоское левобережье Савы, стоит между многоквартирными коробками 12-го и 17-го микрорайонов Нового Белграда. Пролетарские партизанские мозаики в гулких фойе Палаты, как и полвека назад, переливаются всеми цветами марксистской радуги. Этот крупноформатный административный комплекс возвели в 1950-е годы по проекту загребских архитекторов силами молодежных бригад на болотистой — чтобы не отступать перед трудностями — местности как образец стабильности самоуправляемой Югославии. Главный зал заседаний на 2 тысячи человек с девятитонной сверкающей люстрой под потолком именно так — «Югославия» — и назывался, шести просторным салонам для приема почтительных делегаций присвоили имена шести республик-сестер. Теперь, когда сестры разбежались, гостевые салоны называются как тюбики с красками: «Голубой», «Бежевый», «Красный». В самом роскошном из 744 кабинетов работал над документами Иосип Броз Тито, хотя здание своего правительства, Союзного исполнительного совета, он навещал нечасто. Мне доводилось пару раз бывать в Палате федерации (здесь ныне размещается несколько министерств, причем места еще полно осталось), так что свидетельствую: тень маршала маячит в бесконечных и бесцельных коридорах власти. У парадного подъезда, даром что мокрая зима, бьет фонтан и посетителей приветствуют, слева-справа, по 15 государственных флагов.

^{Центральные кварталы Белграда межвоенного периода. Фото}

Белградский стеклобетонный циклоп, с архитектурной точки зрения являющий собой удачный образец школы тотального дизайна, конечно, не один такой не то что в мире, но даже и в близких европейских окрестностях. С Дворцом парламента в Бухаресте, чудом-юдом имени Николае Чаушеску, Палате федерации по степени зодческого сумасшествия точно не тягаться. Оказавшись в таких палатах, думаешь о грехе человеческого тщеславия, о том, что камень оказывается долговечнее и прочнее всесильных учений, какими бы верными они ни казались. Об этом писал Николай Бердяев, считавший человеческую культуру сплошным провалом: люди стремятся выйти к вечным истинам, к новому бытию, к новым земле и небу, но способны создать, сочинить, построить, выдумать лишь картины, романы, соборы, симфонии, административные комплексы.

^{Вид на белградский район Савамала через Саву. Открытка. 1890 год}

Новые времена предложили моду XXI века. Теперь в Белграде созидают сверхсовременный «город на воде», символом которого станет 168-метровая (конечно же самая высокая на Балканах) кукурузина дубайского вида, наполовину оплаченная абудабийскими инвестициями. Выполнение амбициозного проекта с философией «от Савы до неба» рассчитано не на пять лет, а на целых 25. Предполагается застроить прекрасными деловыми, торговыми и жилыми сооружениями территорию, известную как Савский амфитеатр, — две сотни гектаров низкого берега почти от Белградской крепости до корпусов выставочного комплекса. Железнодорожный и автобусный вокзалы со всеми их рельсами и асфальтом Belgrade Waterfront законсервирует или уничтожит, несколько старых кварталов (в том числе дорогой сердцам многих горожан район Савамала) идут под снос. Критики предупреждают: прямо по-над речкой строить в таких количествах и такой высоты опасно, не зря здесь веками ничего серьезнее складов-амбаров не возводили, но азарт устремленного в будущее руководства города и страны берет верх. Я любопытства ради поболтался вокруг громадных раскопок, размышляя о том, как сладко, должно быть, осваивать 3,5 миллиарда евро. Асимметричные бетонные корпуса уже возвышаются над городом и рекой, а с моста через Саву занимательно глядеть, как суетятся в котловане сотни работяг в желтых касках. «Мы построим икону XXI столетия», — обещают инвесторы.