Баллада о краденой памяти

— Мудрая женщина. Мне она сразу почему-то понравилась, — заявил Архиерей, — Так возьмем же вина, тем более, что теперь за него не надо платить, и последуем ее примеру — скромно удалимся, как избегающие ненужной славы умные люди.

Уже сидя верхом, юноша оглянулся и присвистнул:

— Этого нам не простят. Тут если не четверть, то уж десятая доля крыс Герцога.

— Ты хорошо проверил: живых нет? — спросил демон. Вор передернулся.

— Уж куда лучше? Мертвее мертвого, не сомневайся. Не знаю — сколько лет мне теперь будет сниться это побоище!

— Ну, один живой есть, — сказал от дверей несущий тяжелый куль бородач, — Но во-первых, я забираю его с собой, а во-вторых, живой он ненадолго. Спасибо, Рик Хаш, за подарок — недорезал. Я по милости этой скотины три зимы в Лунном Замке прогостил. Теперь не спеша с ним поквитаюсь на первой же стоянке. И харрашам скормлю.

Мешок дергался и мычал. Архиерей пнул его и взвалил на казенную лошадь.

— Теперь я посмотрю, как ТЫ терпишь боль.

— Какою мерой мерите, такой же отмерю и вам, — сказал демон, — Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

— Чего-чего? — переспросил вор. Архиерей перевел:

— «Не делай другому того, чего не хочешь себе». Примерно так, Клинок?

Демон улыбнулся:

— Да. Примерно. Приятнее шутки не придумывали со времен изобретения чумы.

— Изобретения? Ты хочешь сказать, что демоны изобретают болезни? — брезгливо поморщился вор. Демон засмеялся.

— Мой наивный друг, ну подумай сам — много шансов на то, что ты найдешь созданное природой оружие, скажем, ту же саблю? А чума — это совершенное оружие. Это огромное дело, огромные деньги и тысячи талантливых ученых. Вот так-то. И не говори, что это плохо. Кузнец, делающий метательные ножи, не кажется тебе злодеем, верно?

— Это смотря сколько он хочет за нож, — сказал Архиерей, — Если все, что у меня есть, то как его еще называть-то?

45. Тракт-б

Воровское Братство Миррор не зря взимало налог на «таможнях». Оно многому учило своих членов. Что Архиерей, что Кривой прекрасно разбирались в системе проселочных дорог, троп и тропинок, тянущихся, изредка пересекаясь, параллельно Тракту почти на всем его протяжении. Этими путями пользовались все, кто по каким-то причинам не хотел попадаться на глаза слугам закона. Если бы кто-то нанес на карту эти тянущиеся параллельно Тракту дороги, то узнал бы много интересного: где власть Герцога сильнее — там пути становились разветвленнее, незаметно перетекая в пригороды столицы и портовых городов. Брод вместо платного моста, узкая нить утрамбованной копытами, разномастной обувкой и босыми пятками земли, аккуратно подсеченные или гораздо чаще обломанные ветви деревьев, внезапные развилки и перекрестки, неожиданные, почти всегда нежеланные встречи, яростные поединки, и вопли, на которые никто никогда не откликался…

Нищие, крестьяне, конокрады и торговцы — лоточники, дезертиры и контрабандисты, кого только не вели эти стежки-дорожки? Кого только там не грабили?

От Черных Пустынь на юге до полярных снегов на севере, от Разлома на востоке до уединенных, излюбленных контрабандистами бухт на западном побережье, где в мелководных дельтах рек они спокойно обтяпывали свои дела, не привлекая внимания чиновников герцогства.

И чем больше выдумывалось налогов, чем свирепее становились сборщики, тем разветвленнее становился этот, никем не регулируемый и не ремонтируемый Тракт. Говорили, что крысы герцога располагали точными картами этих дорог. Говорили, что они знают — какие грузы и куда по ним движутся. Но люди, сходя с Герцогского Тракта на свой, самочинный, как правило были готовы к неожиданностям, и застать врасплох не слишком получалось. Так что, хоть и не обходили сыщики такой лакомый кусок своим вниманием, но шанс получить неведомо откуда из зелени арбалетную стрелу в голову, метко пущенный метательный нож — в бок, либо напороться на умело сделанную засаду сильно охлаждал энтузиазм крыс.

Архиерей кратко пересказал все это демону, закончив следующим выводом:

— Сейчас они осатанеют, но в кусты не полезут ни за какие деньги.

— Разве только перекроют в каком-то узком месте большими силами, — добавил вор. Архиерей кивнул.

— Это они могут. Обычно так и делают.

Время от времени Архиерей пинал по мягкому месту начинающий дергаться сверток, притороченный поперек седла казенной лошади. Глаза его при этом загорались жуткими огоньками. Время от времени бородач вполголоса бросал фразу-другую, предназначенную для сыщика. Тогда сверток дергался сильнее и мычал.

К вечеру демону это надоело. Он нервно спросил Архиерея:

— Стоит ли им уподобляться в самом отвратительном, чтобы свести счеты? Он там скоро свихнется от страха — вот чего ты добьешься. Много будет тебе от этого удовольствия?