Баллада о Сандре Эс

И так далее, и тому подобное. У меня не было сил слушать. Я знала только одно — возвращаться я не хочу. Пообещала, что приеду на собрание — все равно выбора не было. Повесив трубку, я бросилась в туалет, где меня сразу же вырвало. Надо было рассказать психологине, что я беременна. Тут-то она язык бы и прикусила.

От одной мысли о возвращении в тот город, о встрече с людьми, которые знали его и знали меня, становилось дурно. То, что я сбежала из города, наверняка приняли за доказательство моей вины. О школе тоже не хотелось думать. Учиться там еще полгода? Что угодно, только не это.

Остаток дня я никак не могла расслабиться. Пенсионеры участливо спрашивали, как у меня дела, но отвечать не хотелось. Я слышала, как Агнес шепчет на ухо Вере про статью о психических расстройствах, которую недавно прочла в газете. Вдруг у Сандры психическое расстройство? Может, даже с рождения? А вдруг она психопатка, вдруг она убьет всех стариков, пока они мирно спят в своих кроватях? Или заразит ВИЧ? Надо поговорить с Мари, пока чего не случилось.

— А? Что? — Вера никогда не читала газет и к тому же плохо слышала.

И Юдит смотрела на меня как-то странно.

— Что-то случилось?

— Мне, может быть, придется вернуться в школу, — мрачно ответила я.

— Вот оно что, — равнодушно протянула Юдит. — Я-то думала, что-то серьезное.

— Серьезного — ничего, — отрезала я. А если бы я рассказала ей о встрече с Бенгтом? О том, что мы подружились?

— Мне хотелось бы прогуляться сегодня вечером, — вдруг сказала она.

— Погода просто ужасная, — предупредила я.

По стеклу ползли капли, оставляя за собой такие же длинные и неровные следы, что и вчера, в санатории.

— Но я хочу на прогулку! — упрямо повторила Юдит. — Погода как погода.

— Спрошу у Мари, — ответила я.

— Тогда я одеваюсь. Пойдем немедленно.

45. Вода и пирс

Юдит сказала, что хочет к воде.

— К какой воде? — без особой охоты спросила я, дрожа от холода на автобусной остановке.

— Скоро увидишь, — ответила Юдит, резво запрыгивая в автобус. Я едва успевала за ней.

Юдит двигалась так проворно, что я в который раз не уставала удивляться. День на день не приходится: то кажется, что ее вот-вот не станет, то за ней не поспеть.

Вдоль набережной стояли заледеневшие, покрытые снегом деревья. У меня зуб на зуб не попадал.

— Прислушайся! — велела Юдит. Вдалеке проезжали автобусы, набирал скорость грузовик, но она, конечно, имела в виду не эти звуки. — Слушай тростник! Слушай воду.

И тогда я вдруг услышала необычный звук, на который никогда не обращала внимания. Звук замерзающей воды, похожий на стрекот кузнечиков и звон натянутых струн. Звук перемен. В воде меж стеблей камыша позвякивали хрупкие кристаллы льда. Юдит вышла на пирс, такой же скользкий, как и возле санатория. Я на всякий случай взяла ее под руку, думая о том, как они похожи — Юдит Кляйн и Бенгт Мортенсон. Оба не боятся гулять по обледенелым пирсам, идут на самый край.

— Ты бы вытащила меня из воды, если б я вдруг упала? — внезапно спросила она.

— Не уверена, что справилась бы, — ответила я. Юдит засмеялась, как будто я пошутила.

— Если утону — поделом мне! В пальто и при параде, — весело добавила она. — Шляпу можешь взять себе, если выловишь, конечно.

Странная она была, эта Юдит.

В автобусе по дороге домой она вдруг ссутулилась и погрустнела:

— Я как будто все жду. А чего мне ждать, кроме смерти?

— Может быть, вы ждете Ребекку? — вырвалось у меня.

Юдит не рассердилась, а просто кивнула:

— Наверное. И еще Бенгта. Как будто они выйдут ко мне из воды. Но зачем им выходить?

Юдит бросила на меня взгляд, исполненный одиночества, и мне нечем было ее утешить.

— Как ты думаешь, жизнь дает второй шанс? — спросила она, не сводя с меня взгляда, как будто я могла дать ответ.

46. Ребекка-приемыш

— А где жила семья, в которую отдали Ребекку? — прошептала я, заглядывая в лицо Юдит, которая лежала, закрыв глаза. Если она спит, не стану будить. Я взяла с тумбочки фотографию Ребекки, которая все так же пристально смотрела на меня.

— В Емтланде, — ответила Юдит, не открывая глаз. — Возле белой церкви. Мне приехать не разрешили, но прислали снимок.

И эта фотография лежала возле ночника. Мужчина в пасторском одеянии, а рядом с ним худенькая женщина, которая, кажется, хотела улыбнуться для фотографии, но с непривычки не вышло. Между ними застыла девочка в нарядном платье и с гладко причесанными волосами, которые, видно, были слишком пышными и непослушными, если не приглаживать мокрой расческой и не затягивать в тугие косы. Мне нравится Ребекка. У нас как будто есть что-то общее.