Баллада о змеях и певчих птицах

Спать они не ложились. Кузены отправились на крышу и смотрели на Капитолий, пока не начало светать.

– Ты был изначально обречен на провал, – сказала Тигрис. – Голодные игры – чудовищное, несправедливое наказание. Разве может хороший юноша вроде тебя соответствовать их требованиям?

– Не вздумай такое говорить! Это опасно, – предупредил Кориолан.

– Знаю, – ответила кузина. – И это тоже неправильно!

Кориолан принял душ и оделся в поношенные школьные брюки, вылинявшую футболку и старые шлепанцы. Выпив на кухне чашку чая, он поцеловал на прощанье Мадам-Бабушку и бросил последний взгляд на свой дом.

В холле Тигрис дала ему старую шляпу и отцовские солнечные очки.

– В дорогу.

Кориолан сразу понял, что она предлагает ему маскировку, и с благодарностью спрятал кудри под шляпой. Кузены молча дошли по пустынным улицам до призывного пункта.

– Я оставляю тебя с кучей проблем, – охрипшим голосом сказал он. – Апартаменты, налоги, Мадам-Бабушка. Прости меня! Если не сможешь, я пойму.

– Тебе не за что извиняться, – заверила Тигрис. – Напиши, как только выдастся минутка!

Они обнялись так крепко, что у него лопнула пара швов. Затем он вошел в призывной пункт, где толпились сотни три жителей Капитолия, ожидая начала новой жизни. У Кориолана вспыхнула надежда: вдруг его не возьмут по состоянию здоровья? Потом он ужаснулся. Какая судьба ждет его тогда? Публичный позор? Тюрьма? Директор Хайботтом не уточнял, но следовало готовиться к худшему. Впрочем, медосмотр прошел успешно, швы на руке сняли без лишних вопросов. Стрижка под машинку избавила от приметных кудрей, и Кориолан почувствовал себя чуть ли не голым, зато любопытные взгляды прекратились. Он переоделся в новехонькую военную форму, получил вещевой мешок, набор для гигиены, бутылку воды и сэндвичи с мясным паштетом в дорогу. А под конец подписал стопку бланков, в том числе распоряжение отсылать половину его скромной получки Тигрис и Мадам-Бабушке.

Остриженный, переодетый и прошедший вакцинацию Кориолан вместе с другими новобранцами сел в автобус, доставивший их на вокзал. По большей части с ним ехали выпускники средних школ, чей учебный год заканчивался раньше, чем в Академии. Забившись в угол зала ожидания, он посмотрел «Новости Капитолия», боясь увидеть репортаж о своем назначении, однако зрителям показали обычный субботний выпуск. Погода. Изменения в работе транспорта в связи с реконструкцией столицы. Рецепт летнего салата из овощей. Такое чувство, словно Голодных игр и не было…

«Меня хотят вычеркнуть из жизни, – подумал Кориолан. – И для этого им придется стереть память об Играх».

Кто знает о его позоре? Одноклассники? Друзья? С ним никто не пытался связаться. Наверно, новость еще не успела разойтись, но все впереди. Люди начнут строить догадки. Поползут слухи. Верх возьмет самая исковерканная и колоритная версия событий. О, как будет злорадствовать Ливия Кардью! Клеменсия получит приз Плинтов. На летних каникулах все станут гадать, куда он подевался. Некоторые даже будут скучать. Фест. Возможно, Лисистрата. В сентябре бывшие одноклассники начнут учебу в Университете, и постепенно о нем все забудут.

Стереть всякое воспоминание об Играх означает также вычеркнуть из жизни Капитолия Люси Грей. Где она? Правда ли ее отправили домой? Едет ли она сейчас в Дистрикт-12, запертая в вонючем вагоне для скота, который привез ее в столицу? Директор Хайботтом сказал, что так и будет, однако окончательное решение – за доктором Галл. Она может отнестись к их обману гораздо менее снисходительно. Вдруг под ее чутким руководством Люси Грей бросят в тюрьму, убьют или превратят в безгласую? Или, что еще хуже, приговорят к пожизненным экспериментам в жуткой лаборатории?

Вспомнив, что он в поезде, Кориолан зажмурился, чтобы не заплакать, и постарался взять себя в руки. Возвращение Люси Грей в Дистрикт-12 – лучший вариант для Капитолия. Возможно, через некоторое время доктор Галл вновь ее призовет – к примеру, спеть на открытии Игр. По сравнению с его преступлениями проступки девушки – ерунда. К тому же публика успела ее полюбить. Пожалуй, обаяние спасет Люси Грей и в этот раз.

Время от времени поезд останавливался и изрыгал новобранцев либо в назначенном им дистрикте, либо для пересадки на транспорт, направляющийся на север или на юг. Иногда за окном проносились мертвые заброшенные города, и Кориолан гадал, как они выглядели в годы расцвета, когда здесь был не Панем, а Северная Америка. Страна, полная Капитолиев, должно быть, смотрелась прекрасно. И все пропало впустую…

Около полуночи дверь в купе с грохотом распахнулась, и внутрь ввалились две девушки, назначенные в Дистрикт-8, с доброй половиной галлона поски, которую им чудом удалось пронести с собой. Будучи в полном раздрае, Кориолан не нашел ничего лучше, как к ним присоединиться. Проснулся он почти сутки спустя на рассвете, утром вторника, въезжая в Двенадцатый.