Баловень судьбы

Я старался как можно реже попадаться на глаза королю, за обеденным столом молчал и облизывался на малиновое вино, король под страхом смерти запретил мне пить. И здесь идет борьба с пьянством. Изредка под покровом темноты и в строжайшей тайне ко мне в комнату забегал с кувшинчиком вина капитан.

Вдобавок ко всему кто-то выкрал из моей спальни сигареты, это было хуже всего, в тот вечер я поверил, что не сплю и не в психушке, в моем бы мире мне не дали бы так мучаться. Я обыскал весь замок, расспрашивал всех и каждого о своих волшебных и ароматных палочках, но никто ничего не знал. Допустим, я догадывался, но принцесса отказалась со мной говорить и вообще избегала меня.

Я обратился к Звездочету, пытаясь выяснить, может, у них растет дикий табак или есть какой-нибудь его заменитель. Все тщетно. О, юный и не отравленный запахами цивилизации мир!

Звездочет не давал мне скучать. Он постоянно ходил за мной с чернилами и свитками, пытаясь взять у меня показания о моем мире. Его интересовало все — от женской косметики до звездных программ. Я как мог и что помнил, говорил ему о законах физики, химии, теоремах Пифагора и Архимеда, читал ему вводный курс истории своего мира, говорил о звездах и о первом полете к ним. Этого ему было мало, он требовал и требовал информации, просил, чтобы я только сидел и вспоминал, и вспоминал. Дошло до того, что я стал, завидев его, убегать и прятаться.

Мне нравится мой меч, я часто чищу его, играю им. Рукоять удобно лежит в руке, сливается с ней и становится ее продолжением. Две змеи переплетались по рукоятке, внизу змеиные головы смотрели в разные стороны, прикрывая ладонь, в каждой пасти торчало по крупному изумруду. Хвосты плели вверху сложный узор гарды, надежно защищая пальцы и кисть. Длинная, похожая на застывшую молнию сталь на солнце и в тени отливала голубым. Заточенное с двух сторон лезвие пряталось в золотых (подарок короля) ножнах, на которых чеканщики сделали памятную надпись: «Защитник Принцессы, милостью небес и Баловень Судьбы по воле злого рока».

После поединка, принцесса стала избегать меня, словно я, как барон Ворлок, заявил на нее свои права. Я тоже не сгорал от любви, но, кто знает, что такое любовь и где ее начало. Если разобраться, мы могли бы быть прекрасной парой. Меня успели полюбить горожане — несколько раз я выезжал в город и они мне приветственно кричали, легко узнавая, как победителя Ворлока и защитника принцессы. Никто до сих пор не знал, что же произошло во время поединка. Мнение было такое, что я применил ловкий, заморский финт, что это мой стиль боя, так что я стал законодателем нового стиля, на рыцарских турнирах. Ходили слухи о том, что маршал Грюндик собирается устроить турнир года (это все равно, что у нас мужчина года и мисс Вселенная). Мне пророчили новый титул и новые победы, я не пробовал никого разубеждать в обратном, мне хотелось верить, что к этому времени я буду далеко-далеко отсюда.

Однажды ночью, после некоторой подготовки, узнав, куда выходят окна принцессы, я устроился под ними в центре цветочной клумбы с инструментом некоторым подобием шотландской волынки и гуслей. Без музыки жить невозможно, я не представляю себя без нее. В этом мире еще не изобрели даже балалайку, но этот инструмент, называемый почему-то «свиная дудочка», мне больше всего понравился за нежные спазматические всхлипывания, неожиданный стон струны и ласковый, берущий за душу посвист пяти трубок. Свиная дудочка обошлась мне сравнительно дешево — коробок ненужных спичек и завалявшийся государственный казначейский билет — три рубля 1961 года выпуска (я убедил королевского дирижера, что это большие деньги). Он потратил на меня весь вечер и часть ночи, давая уроки таинства владения свиной дудочки. После часа моей игры караул, стоящий на первом этаже возле военной палаты, как раз под моей комнатой, оставил свой пост и больше не появлялся, а королевские обеды на следующий день обошлись без музыкантов — говорили, что у главного королевского дирижера временная амнезия памяти. Но тот вечер для меня не прошел даром, я чему-то научился.

Все было, как по заказу — на небе улыбался золотой рог месяца, стрекотали цикады и одуряюще пахли цветы — кажется, я зря выбрал клумбу. Свиная дудочка — не гитара, но в умелых руках она может классно заиграть, к ней было довольно легко подбирать мелодии. Я был уверен, что смогу покорить принцессу современной музыкой, здесь такие мелодии еще никто не слышал, я произведу настоящий фурор в мире здешней эстрады. «Главное неожиданность», — говорил в таких случаях Александр Македонский.

— Очи черные! Очи страстные! Очи жгучие и прекрасные! Как люблю я вас, как боюсь я вас, знать увидел вас я в недобрый час!!!

Играть и петь на свиной дудочке — очень сложный и трудоемкий процесс, я не мог взглянуть наверх, но услышал, как распахнулось окно принцессы. «Клюнула», — решил я про себя.