Балтийцы (сборник)

Берлин сообщил: «Английская эскадра в Адриатическом море». Перед Сушоном стоял вопрос – выполнить ли свое намерение войти в Дарданеллы или прорваться в Адриатическое море. Приказа о прорыве в Константинополь добился у кайзера адмирал Тирпиц, но, по настоянию министерства иностранных дел и с согласия начальника морского генерального штаба, приказ был отменен. Но он, Сушон, достаточно хорошо понимал политическое положение и достаточно хорошо лично знал турецких политиков, и считал вполне возможным вовлечь Турцию в войну на стороне Германии. Он знал, что лучшие головы в турецком кабинете ясно сознают, что победа России и Англии равносильна гибели Турции, по крайней мере европейской Турции. Введя свои корабли в Дарданеллы, он поставит нейтралитет Турции под удар. Настойчивость, провокация и золото сделают свое дело. Адриатическое море – это ловушка, оковы пассивности австрийцев… Нет, он ничего не изменил в своем приказе о прорыве в восточную часть Средиземного моря и взял всю ответственность на себя. Он помнит каждое слово своего приказа:

«1. Сведения о неприятеле неопределенные. Я считаю, что неприятельские силы находятся в Адриатическом море и что оба выхода из Мессинского пролива охраняются.

2. „Гебен“ выходит в 17 часов, ход 17 узлов. „Бреслау“ следует за ним в расстоянии 5 миль. С наступлением темноты оба сближаются. Первоначально я попытаюсь произвести впечатление прорыва в Адриатическое море. Если это удастся, то ночью поверну вправо и полным ходом направлюсь к мысу Матапан (южная оконечность Греции), чтобы достичь выигрыша во времени и, по возможности, освободиться от соприкосновения с неприятельским дозором».

Далее следовали указания, какими путями и в какие пункты следовать угольным транспортам.

6 августа 1914 года «Гебен» вышел из Мессинского пролива, за ним проследовал «Бреслау». По выходе из пролива почти немедленно вошли в соприкосновение с английским дозорным крейсером. Это был легкий крейсер «Глостер». Воздух был насыщен английскими оживленными радиопереговорами. Очевидно, много английских кораблей было поблизости. Английский крейсер упорно держался на почтительном расстоянии, ведя наблюдение. «Бреслау» склонился к северу, «Гебен», наоборот, – к югу. Таким образом, «Бреслау» очутился между двумя кораблями и начал теснить английский крейсер, давая возможность «Гебену» произвести намеченный маневр. Англичанин заметил маневр, круто повернул на «Гебена», но «Бреслау» последовал за этим маневром и сохранил свое положение. Сушон уклонился к востоку и взял курс на Матапан, «Бреслау» последовал за ним. «Глостер», оторвавшись, исчез во мраке ночи.

Английский младший флагман контр-адмирал Трубридж держался с четырьмя броненосными крейсерами и эскадренными миноносцами перед Отранским проливом, когда узнал о том, что германские корабли вышли из Мессины и взяли курс на Адриатическое море. Он слишком поздно понял маневр Сушона, попробовал начать преследование в южном направлении, но скоро отказался от этого маневра, считая, что не имеет права покинуть вход в Адриатическое море. Действия английского адмирала носили безусловно странный характер. Германские корабли прорвались на восток.

В 17 часов 10 августа 1914 года «Гебен», у мыса Галлес, поднял лоцманский флаг. В ответ турецкий эскадренный миноносец поднял сигнал: «Следовать за мной». В 17 часов 17 минут дружески встреченные, «Гебен» и «Бреслау» вошли в Дарданеллы и в 18 часов 35 минут стали на якорь у Чанака.

Адмирал Сушон мог гордиться достигнутым успехом. Какие огромные политические последствия повлечет за собой прорыв в Турцию германских кораблей, скажет всемирная история. Не появись он, адмирал Сушон, со своими крейсерами, вряд ли Германии удалось бы вовлечь Турцию в войну и привлечь Болгарию на свою сторону. Но тут, как всегда, когда адмирал доходил в своих воспоминаниях до действительного успеха прорыва, появлялось нехорошее чувство сомнения, которое он тщательно скрывал от всех. Так ли все это?