Банальное убийство

Поскольку это было не одно из дел Вулфа, в котором могли пострадать интересы клиента, и поскольку именно Лили по моей просьбе опекала Сью, я рассказал ей все без утайки. Лили отреагировала на мой рассказ следующим образом: а) обвинять Сью не стоит, напротив, я должен чувствовать себя польщенным; б) я обязан каким-то образом вызволить Сью из передряги, не выдав славного парня, избавившего мир от такого мерзавца, как Кеннет Фабер; в) если уж мне придется изобличить и выдать полиции настоящего убийцу, то она будет молиться, чтобы им оказался не Карл Хейдт, ибо во всем Нью-Йорке больше некому шить для нее модные платья, не говоря уже о костюмах. Лили также сообщила, что посланный ею к Сью адвокат Бернард Росс уже успел повидаться с девушкой и около часа назад позвонил, известив, что Сью арестована без права освобождения под залог, но к утру он выработает план действий.

Такси доставило меня к нашему старому особняку из бурого песчаника на Западной Тридцать пятой улице в начале второго. Войдя в кабинет и включив свет, я обнаружил на своем письменном столе сюрприз – под пресс-папье лежала записка, начертанная рукой самого Вулфа:

АГ, утром Сол заберет машину, возможно, на весь день. Своим автомобилем он воспользоваться пока не может.

Тогда я прошел к сейфу, набрал код, открыл дверцу и извлек расходную тетрадь, потом нашел нужную страницу и убедился, что наш бюджет похудел на сто долларов.

Я вернул тетрадь на место, закрыл дверцу сейфа, установил код на замке, сел на стул и призадумался. Итак, Вулф вызвал Сола и поручил некое задание, для выполнения которого ему потребовалась наша машина. Я бы дорого отдал, чтобы узнать, что затеял Вулф. Может, он отправил Сола в округ Патнам за кукурузой, которую мы заказали на пятницу? Но зачем тогда отдавать сто баксов на расходы?

Вдобавок если дело мы ведем совместно с Вулфом, то почему он не известил меня о своих планах или не соизволил хотя бы посоветоваться? Впрочем, когда я поднялся в свою комнату и начал готовиться ко сну, все обиды и сомнения меня оставили и только любопытство распирало: что все-таки затеял Вулф и куда он послал Сола на нашей машине?

Согласно многолетней традиции Вулф завтракает в своей комнате, куда Фриц приносит еду на подносе, поэтому встречаемся мы, как правило, лишь в одиннадцать, когда Вулф спускается в кабинет из оранжереи. При наличии срочных дел он вызывает меня наверх через Фрица, а в тех случаях, когда дела несрочные, сам звонит мне по внутреннему телефону.

Утром в пятницу и Фриц, и телефон хранили молчание, поэтому я неспешно позавтракал, убедился, что в газетах по поводу расследования «Кукурузного убийства», как его назвали в «Газетт», нет ничего нового, а потом прошел в кабинет и принялся просматривать почту. На душе у меня кошки скребли. В конце концов я решил, что коль скоро Вулф не счел возможным поделиться со мной своими планами насчет Сола, то пусть отныне употребляет в пищу перезревшие початки, сваренные в подсоленном кипятке, а я не стану унижаться и расспрашивать его. Вынашивая план мести, я отправился на кухню предупредить Фрица, что собираюсь прогуляться, но в эту минуту зазвонил телефон. Я снял трубку, и приятный женский голос сообщил, что со мной разговаривает секретарь мистера Бернарда Росса, поверенного мисс Сьюзен Маклеод, что мистер Росс хотел бы поговорить с мистером Вулфом и мистером Гудвином в удобное для них время. И еще мистер Росс будет крайне признателен, если они позвонят в его офис сегодня, если возможно, утром.

Меня так и подмывало сказать Вулфу, что Бернард Росс, знаменитый адвокат, не слышал, что Ниро Вулф, знаменитый сыщик, никогда не выходит из дому по делам, но, поскольку я решил с ним не разговаривать, мне пришлось отказаться от этой затеи. Я ответил секретарше, что Вулф не сможет уважить просьбу мистера Росса, зато я готов подъехать немедля, затем известил Фрица, что постараюсь вернуться к ланчу, сунул в карман свое отпечатанное на двенадцати страницах заявление и ушел.

В итоге получилось, что я и в самом деле возвратился домой перед самым ланчем. Визит к Россу отнял у меня два с половиной часа, включая время, которое ушло у него на первичное знакомство с документом и на подробное его прочтение. К завершению нашей встречи Росс знал почти столько же, сколько и я, не считая нескольких несущественных для него мелочей. В частности, я умолчал о том, что Вулф отрядил Сола Пензера неведомо куда и непонятно зачем. Какой смысл упоминать то, что мне самому представлялось сплошным вопросительным знаком.

Чем садиться за один стол с Вулфом, я предпочел бы поесть в другом месте, например в «Рустермане», хотя смысла в этом и не было – Вулфа вряд ли огорчило бы мое отсутствие.