Банда потерпевших

– Ребята, берегите себя и знайте, что за вами очень много таких, как я. Эта беспредельная свобода для подонков – тоже вот где, – Пахоменко режет ребром ладони и горлу. – Даже если вас посадят, знайте: долго вы не просидите.

За нашим прощанием наблюдают Ольга и Игорь Савичевы на другой стороне площади перед администрацией. Я машу им.

Через минуту мы обнимаемся, словно родные. Оператор смотрит на меня влюбленными глазами.

Пряхин

Ситуация, которую нетрудно было предсказать. Мы гонимся за Ваней и Клавой – за нами гонятся калужские менты. Полный дурдом. Гера шизеет на глазах.

– Мы попали! – орёт он благим матом и бьёт при этом по рулю обеими руками.

Гнаться и при этом уходить от погони невозможно. Перед въездом в Калугу я велю Гера притормозить. Капитан выскакивает. Пока его подбирают кенты, мы отрываемся. С включенной сиреной проскакиваем пост ДПС. Ныряем в жилой квартал, дворами вылетаем на другую улицу. В городе уйти от погони намного легче.

Но я знаю: уже через несколько минут будут перекрыты практически все улицы. Мы бросаем машину ДПС и уходим на своих двоих. Короткоствольный автомат капитана прячу под курткой. Он мне ещё пригодится против Ваниного «стечкина».

– Ну, где их теперь искать? – ноет Гера.

Я ласково прошу его не кукситься. Сейчас посидим где-нибудь, подзаправимся, попьём пивка. Не надо отчаиваться. Пока мы на свободе, у нас теоретически есть все шансы не только узнать, где они, но и найти их. А теория с практикой лично у меня всегда дружат.

Александр Сергеевич Волнухин

Андрей первой просит высказаться Наталью Павлову. Знала ли она, что дочь попала в сексуальное рабство к Мартыну? Нет, не знала. Странно. Почему Клава не поделилась с родной матерью таким несчастьем?

– Потому, что знала: я этого так не оставлю, и в результате будет ещё хуже. Мартын мог просто убить, и Клаву и меня.

Еще несколько вопросов-ответов, и зрителю всё ясно: в Свидлове царила атмосфера полной безысходности. Жаловаться на банду Мартына было себе дороже.

Следующая собеседница Андрея – Анна Смирнова.

– Вам пришло извещение, что ваш сын пропал без вести. Кто-нибудь занимался его поисками?

– Мне об этом ничего не известно. Никто не звонил, никаких бумаг я не получала. Я сама пошла узнавать.

– Вы пошли к человеку, который по роду службы занимался поиском пропавших без вести сотрудников милиции и военнослужащих. Кто это был?

– Майор Пряхин. Он обещал помочь.

– Как вы думаете, у него была хоть какая-то реальная возможность хоть как-то помочь вашему сыну Ивану?

– Он был хорошо знаком с рабовладельцем Султаном. У них был какой-то общий бизнес. Но он ничего не сделал. Он даже не сообщил мне, что Ваня бежал, хотя был очевидцем. Значит, что-то ему мешало сказать мне об этом.

Андрей подводит итого этой части передачи:

– У наших героев в чем-то очень похожие судьбы. Они попали в большую беду, но государство им не помогло. Функции отца, Отечества, государство наше, как правило, не выполняет. Ваня и Клава могли погибнуть, и никто бы сейчас об этом не знал, кроме их матерей. А может быть, не знали бы даже матери. Не будем говорить, какой след оставило в их душах то, что с ними произошло. Наверное, это их ожесточило. Но заметьте: они жили, как все нормальные, законопослушные люди. До тех пор, пока те, кто уже однажды прошёлся по их судьбам катком, не напомнили о себе. Я имею в виду попытку сообщников Мартына втянуть Клаву в хищение тома уголовного дела. Есть все основания считать, что личное участие Клавы в этом преступлении и не требовалось. Она должна была всего лишь отвлечь внимание от главной пособницы Мартынова – судьи Мешалкиной, отвлечь все подозрения на себя. Для этого был инсценирован ее якобы побег в Москву с целью скрыться от следствия. На самом деле она была похищена, и не одна, а вместе со своей подругой Элей, которая присутствует у нас в студии.

Андрей обращается к Эле:

– Эля, что ты можешь сказать по этому поводу?

– Клава не помогала бандитам. Она только сделала вид, что хочет помочь, потому что в это время я и её мама были заложницами, нас держали в наручниках и грозили убить, если она ничего не сделает. Мне тут подсказали: она действовала в состоянии крайней необходимости. И не только в этом, но и в других случаях.

Андрей бросает реплику:

– Мы еще вернемся к этому юридическому понятию. У тебя всё?

– Нет, не всё, – решительно говорит Эля. – Нас не просто похитили и вывезли из Свидлова. Нас пытались продать в сексуальное рабство в Москве. Если ты хоть раз попал в это рабство, твой первый собственник всю жизнь будет считать тебя своим живым товаром. Так и в нашем случае. Однажды я уже была в таком рабство, вместе с Клавой. И даже тогда, когда она заплатила за меня огромный выкуп, меня не оставили в покое…

Эля сделала паузу и заявила, собравшись с духом: