Банда возвращается

Теперь коридоры по большей части были пустыми. Женщина шла чуть впереди и справа от Александра, указывая дорогу. Шла довольно быстро и уверенно. Бондарович, у которого был наметанный глаз, обратил внимание на некую не правильность в том, как на ней сидит пиджак.

— Что это у вас под левым плечом морщит пиджак? Плохой портной или «волына»?

— Что? — удивилась Виктория.

— «Волына» — это пистолет на языке моих клиентов.

Я по долгу службы в основном не с кремлевскими генералами общаюсь, а с «братвой».

Девушка чуть замедлила шаг:

— Это «волына», по-вашему.

— И вы из нее, простите, стреляете? Не для виду носите? «Макаров», наверное? — все острил Александр; такое у него было настроение. — Фамильный?

— Да, приходилось, — спокойно подтвердила Макарова, продолжая указывать дорогу. — А шутка про мою фамилию, как вы понимаете, второй свежести…

–..и последней, — подхватил Бондарович цитату.

«Господи, — подумалось ему, — что это меня сегодня несет? И чего я к ней привязался?.. Должно быть, понравилась девица… запала. Что ж, бывает! Но почему опять раздражаюсь? Ах, да! Чертовы кремлевские игры…»

— Как ни странно, это мое любимое занятие, — слегка потупившись, сказала Виктория. — И, наверное, единственное, что я умею делать хорошо.

— Вот как? — ничего умнее этого замечания у Александра не придумалось.

Ему показалось, что девушка взглянула на него насмешливо. Или лукаво?

— Да вы наверняка знаете об этом, Александр Владимирович, просто не вытащили из памяти, где слышали мою фамилию.

— Я о вас знаю?..

Александр встрепенулся, и несколько секунд в его голове происходил отсев данных.

— Ну конечно, — с облегчением воскликнул он, хлопнув себя по лбу ладонью. — Виктория Макарова, чемпион Европы и чемпион мира по стендовой стрельбе!

Она позволила себе тихо засмеяться;

— Вот видите!

— А я вас зачем-то подначиваю насчет стрельбы.

Вы же родились ковбоем, — Бондарович взглянул на девушку с уважением. — Я вам признаюсь. И может, это послужит оправданием… Меня просто раздражают эти чертовы политические игры. Чувствую себя не в своей тарелке.

Виктория, мельком оглянувшись на спутника, слегка улыбнулась. Лицо ее, оставшись на мгновение без отчужденной официальной маски, сделалось вдруг опять по-настоящему красивым. Как все-таки выражение лица меняет человека! Как красит женщину улыбка!..

Девушка сказала:

— Вот видите, вы и без кофе проснулись.

— Спасибо. Дадите автограф? — Банда и не думал флиртовать; он знал, что через два-три дня следствие закончится, и он эту девицу больше не встретит и быстро выкинет ее из головы; сколько уже встречалось у него на жизненном пути таких красивых и миленьких девиц!..

— И не один, а на всех ваших бумагах.

Да, в остроумии ей не откажешь…

* * *

В довольно тесной комнате хлопотали человек восемь.

Усадив Александра за один из столов, Виктория включила кофеварку, которая вскоре начала клокотать, будто маленький вулкан. Александр вспомнил, что ему сегодня даже поужинать не пришлось. А пообедать?.. Поэтому он с удовольствием поглядывал в сторону кофеварки.

Собрав у сотрудников несколько бумаг, копии которых были необходимы майору ФСБ, Виктория подошла к нему:

— Распишитесь, пожалуйста, на протоколах. Мы уже говорили об этом…

Бондарович вместо того, чтобы просто поставить свою подпись, везде сделал надпись:

«С протоколом ознакомился. Майор Бондарович.

23.45/23.03.96».

Виктория никак не прокомментировала его действия, а подошла со всеми бумагами к женщине, обслуживающей ксерокс. Изготовив копии, та занесла все данные в журнал размножения секретных документов, и Бондаровичу пришлось в нем тоже расписаться. Специальные пометки были сделаны и на самих копиях. Что называется — комар носа не подточит.

Получив наконец свою кружку кофе, Бондарович углубился в чтение протокола осмотра и в запись показаний дежурных сотрудников охраны.

— Я могу с кем-то серьезно обсудить дальнейшие действия следствия? — оторвавшись, спросил он у Макаровой, которая набивала все это время какой-то документ на клавиатуре компьютера.

Девушка едва оторвалась от работы:

— Да, Александр Владимирович, со мной.

— Какие действия предпринимает сейчас служба охраны? — это был вопрос по существу. — Каким образом она собирается сотрудничать с ФСБ?

— Ведется проверка людей, бывших на совещании.

По порядку с конца списка выходивших.

— Почему я отстранен от этой работы? — тон Александра был прохладно-деловым, будто четверть часа назад они и не перекинулись в коридоре парой любезных фраз.

— Работа была начата еще до вашего появления и…

— Именно это я и имею в виду, Виктория Васильевна.

Служба охраны несколько часов не ставила нас в известность о происшедшем здесь убийстве; лично я узнал об убийстве по радио, впрочем, как и мой непосредственный начальник… Ваша служба самостоятельно произвела осмотр места происшествия, сейчас как бы потихоньку производит какие-то оперативные мероприятия, — и все это для того, чтобы изолировать от дела ФСБ. Извините, но такое складывается впечатление…

У девушки слегка побледнели губы.

— Вы серьезно?

Бондарович развел руками: