Банда возвращается

— Вы же понимаете, Прокофий Климентьевич, — на этот раз имя старика далось Бондаровичу почти без труда, — о разглашении тайны следствия не может быть и речи. Я — профессионал, и мне не раз — когда не могли обойти — предлагали беспечную жизнь и виллу где-нибудь на Багамах. Правда, не политики предлагали, а урки…

— Не сомневаюсь, как не сомневаюсь и в том, что Щербаков умеет подбирать себе людей. Но политика — вещь похитрее уголовного «закона». Пусть даже вы лично совершенно лояльны по отношению к правительству, но кто-то из вашего окружения в ФСБ может организовать подобную утечку информации только потому, что симпатизирует Жириновскому или Лебедю. Не удивлюсь, если кто-нибудь уже пытался получить у вас информацию помимо вашего собственного начальства.

Бондарович промолчал, но снова внутренне зааплодировал проницательности немощного старика. Прокофий Климентьевич опять попал в яблочко… Ей богу, не случайно у него внучка — один из лучших стрелков в мире.

Ведь первое, что произошло в Кремле, — это попытка его вербовки со стороны Поливоды, Секретаря Совета безопасности.

Прокофий Климентьевич спрятал хитроватую улыбку:

— Молчите… Прислушайтесь к совету старика: не судите поспешно на незнакомой территории. У Кожинова очень сложное положение, и он не имеет права вам доверять. Во всяком случае так сразу, даже не присмотревшись… У него самого есть одно самое ценное в этой ситуации качество: он безусловно будет до конца защищать интересы Президента, а значит, интересы стабильности положения страны.

— До конца, — проговорил Бондарович, — и любой ценой…

Он тут же пожалел об этом замечании, а разговор еще продолжался; еще пили чай и заедали какими-то тающими во рту шанежками Ольги Борисовны…

Александр все поглядывал на коллекцию оружия.

Отыщется ли на свете хоть один из мужчин, который отнесется равнодушно к такой коллекции?

А Виктория, которая сидела наискосок, незаметно поглядывала на Александра.

* * *

Через полчаса, прощаясь в коридоре, Бондароаич благодарил Викторию за уникальное знакомство:

— Вы были правы, когда говорили о том, что я увижу нечто «забавное». Удивительная коллекция оружия и еще более удивительный старик. Жаль, я не учился у него.

Девушка ответила с грустью:

— Ему тяжело сейчас что-либо предпринимать. Когда-то в Латвии ему прострелили легкое, сейчас оно понемногу отмирает… Ольга Борисовна просто самоотверженно нянчится с ним; если бы не она…

— Она не жена ему?.. — удивился Бондарович и осекся. — Извините, Виктория Васильевна, погорячился, это уж совсем не мое дело.

Виктория приняла его извинения:

— Соседка, — у нее рядышком квартира. Она года четыре как сдала ее и перебралась к дедушке, чтобы ухаживать за ним. К нему по сей день приезжают многие люди: посоветоваться, получить консультацию.

Ему поддерживает жизнь сознание, что он все еще полезен.

— Спасибо, Виктория Васильевна, попробую успеть пару часов поспать. Длинный выдался день, и завтрашний будет, наверное, не легче.

— Если хотите, я постелю вам в гостевой… — как-то очень доверчиво, будто близкому другу или родственнику, предложила Виктория.

— Благодарю, но это уже будет служебным злоупотреблением. Кроме того, я обязан покормить Филю, бедняга уже почти сутки не ел.

— Пес?

— Кот.

— Филя?.. Лучше был бы Макар — мой однофамилец, — впервые с момента встречи пошутила Виктория.

Бондарович припомнил ей ответ:

— Шутка насчет фамилии, как вы догадываетесь, второй свежести.

Тимур Геннатулин и Светлана, 1 час 10 минут ночи, 24 марта 1996 года, квартира.

Они сидели на кухне за столом, в центре которого на широком блюде красовалось запеченное в духовке румяное — необычайно аппетитное на вид — мясо. Ребрышки.

Запах разливался по кухне — волшебный. У Светланы, которая действительно не собиралась в эту ночь спать (в смысле дрыхнуть и видеть сны), от предвкушения трапезы текли слюнки.

Тимур, весь дрожа от нетерпения, взял большую вилку для мяса и нож. Положил Светлане на тарелку большой кусок — она в жизни не видела на своей тарелке такого большого куска мяса.

Потом Тимур положил себе кусок — в два раза больше, чем ей.

Женщина не могла скрыть удивления: она не представляла, как можно съесть в один присест такой кусище — хоть и с ребрышками. Для этого надо быть не человеком, а по меньшей мере — тигром.

Но она подумала, что Тимуру виднее.

На всякий случай спросила:

— Ты уверен, что не хочешь вина? У меня есть хорошее «Токайское» — мускат.

Тимур покачал головой:

— Может, есть сок?

— Сока нет. Но мы можем приготовить напиток — у меня завалялся лимон.

— У тебя есть лимон?..

Тимур разрезал лимон на половинки. Одну половинку выжал себе на мясо, другую — Светлане на мясо. Выжимки бросил в раковину, а руку, мокрую от сока, небрежно и нетерпеливо вытер о штаны.

Светлана улыбнулась:

— Ты странный…

Но Тимур уже не слышал ее. Он вонзил зубы в мясо…

Женщина последовала его примеру. Едва распробовав блюдо, она поразилась — в жизни не ела ничего вкуснее…