Бандито

Ухожу, пожелайте мне доброй дороги,
Вам, увы, не понять, отчего я такой.
Ухожу, волоча в кровь разбитые ноги,
И скупую слезу, утираю рукой.
Те, кто предал меня, получив за злодейство,
Вместо дружбы горячей, холодный металл.
Моё сердце не тронет измен лицедейство,
Я его людям, с кровью, по капле отдал.
Под дождями и ветром истлело ненужное платье,
Вы молились на мой, искажённый страданьями лик.
Я устал от стенаний, и тихо спустился с распятья,
И ушёл. Вы у ног, молча, жались моих.
И с тех пор слышен глас вопиющих в пустыне,
Что стремится как птица, достигнуть небес.
Сотни лет протекло. На Земле и поныне,
Без распятий, ни дня. Совесть? Запросто без.
Я ушёл от жестоких людей, в это светлое, синее небо,
Ну а кто защитит и накормит, оставшихся добрых людей?
Может, всё же вернёшься и накормишь их хлебом?
Не вернусь! Вам достаточно памяти будет моей.

Закончив декламировать, Миша, пьяно икнув, уткнулся мордой в стол. Все подавленно молчали.

Поняв, что за столом разговора не выйдет, Пётр обратился к Арнольду:

— Давай отойдём, где-нибудь побазарим. Дело есть.

Компаньоны по мутным делам вышли в холл перед входом в ресторан и присели в уголке на скамейку под декоративной пальмой

— Ты про Продовольственную Программу, в курсе? — огорошил Арнольда вопросом Пётр.

* * *

Столь странный вопрос возник у Петра не случайно. Сразу, как только Пётр протрезвел после попойки с первым майором, за него взялся второй. Майор Савельев решил, что для того, чтобы парень окончательно пришёл в себя после боевого крещения, надо его загрузить делами.

Тем более что у них давно было намечено заняться работой с пациентами Алтынки, в поисках жемчужин знаний, способных их обогатить, в Авгиевых конюшнях мусора, собранного в головах психов, мнящих себя попаданцами из будущего. Хотя среди них были и попаданцы из прошлого, но они, как сами понимаете, были компаньонам без надобности.

Охранялась Палата № 6, а на самом деле целое крыло в одном из корпусов психушки, как полноценный военный объект. Даже скорее как тюрьма усиленного режима, которой, по сути, и являлась. Потому что обитающие здесь пациенты были опасны и представляли угрозу для государства.

И не то чтобы они были какими-то монстрами. Вполне себе милые и вроде безобидные люди. Но знания, которыми они обладали, были разрушительными.

Нет не те знания о технологиях, машинах, современном оружии будущего. Это всё было фигня. Но вот сведения или бредни, о том, что Компартию запретят, СССР распадётся и прочее. Это было для существующего строя почище атомной бомбы.

И потому для этих людей было только два места. Психушка или тюрьма. Тут уж без вариантов. Либо они психи, либо государственные преступники, по статье — измена Родине, с соответствующими оргвыводами.

Так что объект был режимный. И если бы ранее майор не оформил официально Петра агентом Конторы, то провести его в это местечко было бы весьма сложно.

Точнее, провести бы майор смог, так как он здесь был фактически царь и бог. Но вот выдать для ознакомления истории болезни странных пациентов, с красующимся на них грифом особой секретности: «Перед прочтением, сжечь», это вряд ли.

А многочисленные паки надо было не просто просмотреть, а изучать со всей тщательностью. Только на предварительное изучение материалов ушёл целый день. Даже пожрать выйти не получилось. Хорошо хоть майор организовал бутерброды и кофе.

Так что с самого утра Петя сидел и мирно себе дремал. Это не означало, что работа стояла. Просто Петя ни хрена в этом не понимал, и поэтому бразды правления взял на себя Аркаша, который горнопроходческим комбайном вгрызался в золотоносную породу наваленной перед ним горы историй болезней.

Майор первое время сидел рядом и пытался понять логику, которой руководствовался напарник, сортируя пыльные папки. Он сам в своё время изучил большинство дел и не нашёл там ничего достойного внимания.