Бандитская Россия

Так началась негласная война, в ходе которой только в течение 1988-1989 годов объединенные силы чеченской общины провели порядка двадцати сражений с московскими ОПГ и разрозненными малочисленными славянскими группировками. Как описывает в своей книге «Москва бандитская» Николай Модестов, в этих баталиях «община выставляла от 20 до 80 боевиков, в зависимости от серьезности противника». Надо признать, что в ту пору верх чаще всего брали чеченцы, что немудрено: на их стороне были жесточайшая дисциплина, восточная жестокость, серьезная финансовая подпитка и сверхмобильность. Тактика кавалерийских наскоков, в которых в основной массе своей принимали участие вызываемые на точечные разовые акции боевики из Чечни, приносила свои плоды.

Кстати сказать, нечто подобное в те годы происходило и в других крупных российских городах, в частности в Санкт-Петербурге, в начале 90-х в ходе работы над материалом для статьи, посвященной питерским чеченцам, Андрей Константинов при случае попытал одного хорошо информированного человека о том, почему питерским так трудно бороться с черными (в данном случае под черными подразумевались не одни только чеченцы), тот, немного подумав, дословно ответил так:

«Трудно сказать однозначно… Понимаешь, тут ведь целый клубок, столько всего накручено. Я думаю, что одна из причин - то, что наши слишком ко многому привязаны, - семьи, дети, любовницы, квартиры… А эти… Спустились с гор, грохнут кого-нибудь - и обратно в горы. Ищи их там… Черные очень жестоки. И потом за черными - длинные деньги. У наших столько нет. Может и заграница вмешаться - начнет «мирить» да «разводить»… Не очень ясно, кто стоит за черными и почему они пошли по пути беспредела…»

И ещё один немаловажный момент: к концу восьмидесятых органы охраны правопорядка и так находились в состоянии растерянности и внутреннего раздрая, а тут ещё милиция оказалась абсолютно не готова к резкой активизации этнических ОПГ. В большинстве случаев информация о них носила лишь обрывочный, бессистемный характер, а организация нормальной агентурной работы внутри этих группировок была практически невозможна.

Но так как «палочный» характер системы требовал от стражей порядка неизменного роста количественных показателей работы, то под основной замес попали в первую очередь быки и бригадиры из местных группировок, которых зачастую нетрудно было идентифицировать по бычьим шеям, малиновым пиджакам и редким в ту пору радиотелефонам. Плюс ко всему и сами чеченцы довольно быстро приняли на вооружение тактику слива славян правоохранительным структурам, Таким образом, в первой фазе этого глобального криминального противостояния милиционеры, отчасти сами того не осознавая, сыграли на стороне чеченцев…

При таких раскладах версия инициации призыва Иванькова на «сверхсрочную службу» представляется вполне убедительной. Авторитетами криминального мира Москвы Вячеслав Кириллович, с его былыми заслугами и обостренным чувством справедливости, действительно мог рассматриваться как некая объединяющая сила - как суперавторитет, который смог бы сплотить вокруг себя славянские бандитские группировки столицы. Вот только очевидно, что ни старейшие законники с их былыми заслугами, ни новоиспеченные авторитеты (пусть даже уровня Сильвестра и Шурика Захара) не смогли бы самостоятельно провернуть такую тему. Одно дело, по своим каналам обеспечить сидельцу достойные условия содержания, похлопотать о переводе на козырную должность либо, на худой конец, попробовать организовать побег… Но вот организовать досрочный выход на свободу с чистой совестью - это уже сверхвысший пилотаж. Тем более, если речь идёт о сидельце такого уровня [71]. Словом, без влиятельных посредников из числа «государственных мужей» было не обойтись, и, похоже, именно такую роль сыграли вышеупомянутые Святослав Федоров, Иосиф Кобзон и другие. Нетрудно предположить, что санкцию на подобное посредничество им должно было выдать… само государство в лице уполномоченных на то чиновников. Да-да, это только на первый взгляд такое умозаключение кажется диким. А вот уже на второй… Вспомните историю: когда Красной армии пришлось особенно туго сам Троцкий распорядился мобилизовать в её ряды отпетого маргинала батьку Махно с его архаровцами.

И ничего, никто особо не возмущался.