Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела

«Подумай, — советовали опера. — Что с тобой сделает Джавда за появление в таком виде?». Ответ был очевиден: забьёт до смерти. У Даньшина не было выбора, кроме как стать источником.

Однако воспользоваться плодами его труда милиционерам не удалось. То ли случилась утечка, то ли дело было в интуиции Скрябина, но очень скоро вместо информации оперативникам достался только труп Даньшина с превращённой в липкий сероватый кисель головой. Словно в насмешку, следом за этим убийством последовал дерзкий налёт на один из пригородов Казани. Были пострадавшие: проносясь по улицам города на угнанных мотоциклах, бандиты не разбирали, кто прав, а кто виноват, били дубинками всех, кто подвернулся под руку. Были разбиты витрины и похищены материальные ценности на несколько тысяч рублей.

Были разбиты витрины и похищены материальные ценности на несколько тысяч рублей.

Некоторые особо активные участники банды попали в руки правоохранителей, но, судя по реакции лидеров «Тяп-Ляпа», они казались не особо обеспокоены, рассчитывая выкупить своих людей у «продажной» милиции.

В ответ на это начальник Уголовного розыска Татарской АССР дал команду взять под арест Сергея Антипова. Это, разумеется, не входило в планы последнего. Из своего задержания он рассчитывал сделать ещё более громкий прецедент. К 1978 году банда насчитывала уже более 250 постоянных членов и могла при желании поспорить с отдельными частями армии. Пришло время заявить, кто здесь хозяин. Антип вместе с осторожничавшим Скрябиным собирался бежать из города на некоторое время, а перед этим выбирал достойную цель для своей банды. Целью стал район Татарской Слободы. Местные жители доставляли и продолжали доставлять немалые хлопоты «Тяп-Ляпу» со времён дворовых разборок, нередко наминая бока агрессивному «Теплоконтролю».

Пришло время заявить, кто здесь хозяин.

31 августа 1978 года около девяти часов вечера на Татарскую Слободу напали. Все нападавшие (около 50 человек) — в возрасте от 20 до 23 лет. Некоторые ехали на мотоциклах по проспектам, другие бежали по улицам плотными рядами. В бой их вёл сам Джавда, с лёгким презрением воспринявший бегство Антипа и Скрябина. Он твёрдо верил в собственную непобедимость и в то, что разработанный ими план сработает. Требовалось всего-то бить и убивать без жалости всех, кто попадётся на пути. Нужно было дождаться милиции, дождаться стрельбы на улицах, и тогда Казань бы поднялась. Началась бы настоящая гражданская война.

В Слободе загремели выстрелы. Это стреляли «тяп-ляповиы», выпуская пули в стариков и женщин. Молодых парней догоняли и сбивали с ног. Вокруг тут же образовывалась кучка из 6-8 человек. Взлетали вверх железные прутья. И падали. И снова взлетали, уже в крови жертвы. Отовсюду слышались дикие крики, за которыми угадывался молчаливый мотив молодых бандитов: «Мы — лучшие! Вы — никто!».

Подоспевшие к месту событий автобусы и машины с милицией подверглись обстрелу. Кого-то из укрывшихся за стеной милиционеров зацепило осколками боевой гранаты. Кого-то, зажав в угол, превратили в отбивную. Но сами милиционеры твёрдо следовали приказу начальника УВД: «На провокации не поддаваться! Оружие не применять!».

Неизвестно, чего стоила им такая выдержка. До сих пор сложно сказать, что удерживало стражей правопорядка от расправы в момент, когда город, казалось, сошёл с ума, а орда безумных молодых варваров бежала на них, жаждая затоптать, раздавить, разорвать на куски. В происходящем не было ничего человеческого. Но МВД удержалось. В какой-то момент «тяп-ляповцы» поняли, что никакой массовой истерии не случится, что они одни в центре ставшего чуждым и враждебным города, что они остались один на один с гневом советской власти. План Антипа и Скрябы безнадёжно провалился.

Несколько десятков тяжело раненых. Десятки пострадавших и просто убитых. Гневные вопли министра внутренних дел Щёлокова о неизбежном наказании по отношению к проворонившим подобный беспредел сотрудникам. Осуждение и недоумение партийной номенклатуры. «Казанский феномен» — как поспешили назвать инцидент и предшествующие ему события журналисты — стал для многих советских граждан словом-пугалом. Словом, которому не было разумного объяснения. Самых активных членов банды спешно задерживали. На скамью подсудимых угодили Антипов, Хантимиров и Скрябов.