Бандиты эпохи СССР. Хроники советского криминального мира

С этого дела и по сей день не снят гриф секретности, поэтому и возникают многие слухи и домыслы, людям не дают покоя вопросы, как сумели рядовой и ефрейтор стащить боевое оружие и боеприпасы? Отпилить приклад, собрать кучу патронов в чемоданы и покинуть незаметно воинскую часть? Каким образом они добрались до горкома, а потом и до железнодорожного вокзала незамеченными, неужели их не хватились в части и не подняли тревогу? Какова судьба командира данной в/ч? Знали преступники о том, что к вокзалу подъедет автозак с заключёнными или это произошло случайно? Кого привезли в спецавтомобиле для отправки по этапу? Откуда прибыл этот автозак, не с того ли СИЗО, находившегося рядом с воинской частью, местом службы Коршунова и Суровцева?».

Обратим внимание, что в августе 1966 года в США, в городе Остин в Техасе, случилось почти идентичное преступление. Там 25-летний Чарльз Уитмен, забаррикадировавшись на самом верху 28-этажной башни Техасского университета, из снайперской винтовки в течение 96 минут убил 9 человек и более 30 ранил. А всего в тот день этот маньяк застрелил 16 человек, в том числе и своих родственников – мать и жену. В советских СМИ была подробная информация об этом побоище, которую наверняка читал и Виктор Коршунов. Вполне вероятно, когда он планировал своё преступление, в его голове всплыла информация о «техасском снайпере».

Дело Глода

«Цеховики»: дело Дунаева или «Меховая» мафия. Дело Глода

Между тем наличие прикрытия в лице представителей правоохранительный системы или госслужащих высокого ранга позволяет обыкновенной банде встать на ступень выше в своей классификации и сделать первый шаг в сторону того, чтобы именоваться именно мафией. Цеховики в конце 60-х поступали именно так. К примеру, с 1969 года в Карагандинской области действовала крупная группа расхитителей, специализировавшаяся на пушно-меховом производстве. Возглавляли ее специалисты высокой квалификации, дипломированные юристы: Лев Дунаев когда-то заведовал юридической консультацией, а потом занял должность начальника цеха выделки и крашения пушнины местного горпромкомбината, а Иосиф Эпельбейм возглавлял кафедру уголовного права в Высшей школе МВД. Третьим в их команде был Петр Снопков, деловой хозяйственник – сначала директор Карагандинского горпромкомбината, а позже Абайского. Вот эта оборотистая тройка и создала при государственном предприятии филиал, который огромными партиями стал получать дефицитнейшее пушно-меховое сырье. А толчком к подобным махинациям послужили два постановления Политбюро ЦК КПСС и Совмина СССР о передаче некондиционного сырья пушнины из легкой промышленности предприятиям бытового обслуживания. Постановление было настолько выгодно цеховикам, что у следователей, которые позднее разбирали эту пушно-меховую аферу, невольно возник вопрос: кто же это лоббировал появление подобного постановления в том же союзном Совмине и в Политбюро? Но вопрос этот остался неразгаданным, так как следователей, особенно рьяно вознамерившихся найти на него ответ, попросту поставили на место.

Тем временем группа Дунаева в целях собственной безопасности нашла в местном райотделе милиции некоего майора и за взятку в 8 тысяч рублей ежемесячно договорилась с ним о том, что он постоянно будет информировать ее о возможной опасности.

Открыв на государственном предприятии несколько цехов, Лев Дунаев со товарищи получил возможность каждое второе изделие пускать налево. Дело было настолько беспроигрышным, что Дунаев не побоялся вложить в него и свои личные 18 тысяч рублей. Уже через короткое время, заработав первые миллионы, дунаевцы сняли в Москве для своих представительских целей офис, и не где-нибудь, а в гостинице «Метрополь». Филиалы их пушно-мехового производства стали появляться один за другим.

По мере роста доходов от их левого производства и расширения влияния группы прибавлялись и звездочки на погонах некогда неприметного майора милиции: теперь уже он имел должность ни много ни мало заместителя начальника УБХСС области. Да и сами цеховики едва не доросли до невиданных высот: Снопков едва не стал депутатом Верховного Совета, но в последний момент передумал баллотироваться, посчитав это для себя делом чересчур хлопотным.

Пользуясь своими связями в правоохранительных органах, Дунаев попросил одного известного юриста, доктора наук, разработать «теорию хищений», то есть показать самые эффективные и безопасные методы незаконного обогащения.