Bane of my existence (СИ)

Заперев двери магией, он проводит языком по её сладким губам и думает, что определенно оказался в мире куда лучшем, чем свой. Драко чувствует, как она улыбается, когда он кусает её, затем целует, а потом снова кусает и, скрывая внутреннее ликование, резко разворачивает её спиной к себе, пытается найти пуговицы на платье. Он соврал бы, сказав, что не делал это тысячу и один раз, но сегодня, с Гермионой, всё ощущается иначе. И он пытается, но никак не может избавиться от совершенно ненужной ткани. Может, всё из-за того, как тихо она выдыхает от прикосновения его губ к её шее. Или из-за того, как он чересчур сильно тянет её кожу зубами, заставляя дрожать в своих руках.

«А может, и из-за того, и из-за другого»,— думает он, пока вторая рука шарит по её телу радикально бесстыдно.

Драко сдается и тянет ленту в её шоколадных кудрях на себя. Вытаскивает цветы, имена которым не знает, бросает их то ли на пол, то ли на стол, пока все пряди шёлковых волос не упадут на её плечи. И, зарываясь в них носом, Малфой вдыхает её великолепный аромат, а затем почти сразу же нащупывает застежки чёртовой одежды и срывает пуговицы резким движением. Ткань спадает к её идеальным стройным ногам.

Если она не потомок вейлы, то к чёрту вейл.

Грейнджер прекраснее.

Его губы покрывают всё, до чего могут дотянуться. Плечи, ключицы, руки. Её колени подкашиваются. Драко снова резко разворачивает её и тянет на себя. Гермиона берёт секунду на то, чтобы отдышаться, её легкие разрываются, но даже по этой причине она не в силах остановиться, поэтому давит на его плечи, и Малфой садится на кровать позади себя.

Он может лишь надеяться, что это гостевая комната.

Одной рукой Грейнджер снимает с него пиджак, а он аккуратно придерживает пальцами вторую, стягивая и эту перчатку, как совершенно лишний предмет и без того избыточной одежды на ней. После Драко опускает её ладонь на свою щёку, и она целует его вновь, углубляя поцелуй, плавясь в его руках от таких простых ласк.

На ней корсет, шёлковое белье, и ему хочется избавиться от всего, чтобы оставить её полностью обнаженной под светом луны и любоваться ещё несколько часов. Гермиона нависает над ним, упираясь коленом между его ног, пока Драко торопливо расстёгивает жилет и рубашку и смотрит на него так, словно он рассыпал звёзды по небу только для неё. А он хочет подарить ей всю свою жизнь, если этого будет достаточно.

Её волосы касаются его плеча, когда он тянется к ней и кладёт руку на поясницу. Это не вопрос, это, скорее, приказ, хотя Малфою не кажется, что он имеет на это право. Но Грейнджер не возражает. Она наклоняется, привстаёт, и он наконец может поцеловать открытый участок прямо под её бюстье. Её кожа сразу покрывается мурашками, а внутри него разливается чувство собственного удовлетворения.

Ведь он делает это с ней, никто другой.

Драко оставляет мокрую дорожку на её идеальном плоском животе и упирается подбородком меж грудей.

— Что? — она улыбается, на щеках образуются ямочки, и Малфой очерчивает линии черт её лица большим пальцем.

— Ты красивая.

— Чего только не скажут мужчины, чтобы залезть даме под юбку, — снисходительно бросает Гермиона и откидывает прядь светлых волос от его глаз.

Малфой лениво поднимает брови.

— Думаешь, дело в этом?

— Сколько там существует способов соблазнить женщину? — добавляет она и смеётся, когда Драко кусает её снова, оставляя на коже следы зубов, пока тянется руками к своему пиджаку. В переднем кармане верхней одежды лежит крошечная коробочка, которую он открывает, и перед Гермионой предстаёт небольшое кольцо, выполненное из золота. В центре — камень светло-зеленого оттенка, а по бокам маленькими бликами сверкают бриллианты.

Малфой берет её руку в свою, осторожно разводит тонкие пальчики и надевает золотую полоску на один из них. Грейнджер открывает и закрывает рот несколько раз, не находя, что сказать.

— Ваша Светлость…

— Драко, — он поправляет её и целует костяшки пальцев.

— Но почему? Ты ведь знаешь меня буквально несколько часов. И моя кровь…

— Не имеет для меня никакого значения. Я сказал тебе всё, что должен был. Для меня любая женщина меркнет на твоём фоне. Я был и буду влюблён в тебя с того первого момента, как ты позволила утонуть в своих глазах.

Наверное, если бы Малфой мог подобрать более удачные, красивые слова для описания всего, что она сотворила с ним за короткие минуты их знакомства, он бы их выразил. Но когда она просто целует его, отдавая всю себя, падая ему на грудь, он уже не думает о поэмах и любовных письмах. У него будет целая жизнь, чтобы написать ей миллионы таких, восхваляющих каждое из её многочисленных качеств.

— А что насчёт тебя? — Драко позволяет себе отвлечь её, покрывая горячими следами ключицы под тихие звуки её прекрасных стонов. — Вот так сразу отдать всю себя?

— Если любовь и существует, то только та, что с первого взгляда, — смело говорит Гермиона, и у него нет ни единого повода ей не верить.