Банк страха

Хофман отрицательно покачал головой. Он был человеком рационального склада, жил среди книг и отчетов; за преступниками он не бегал.

— Прошу прощения, — сказал он, — но я не занимаюсь убийствами. Если вам так сказали в посольстве, то они ошиблись. Я расследую финансовую деятельность, провожу анализ корпораций, проектов, инвестиций, бизнеса. Понимаете? — Он показал пальцем на свои полки, загроможденные юридической литературой, коммерческими кодексами, справочниками по инвестициям.

— Но вам будет несложно расследовать это дело, сэр, — в горестных глазах филиппинца вдруг сверкнула искорка торжества, — потому что я знаю, кто это сделал.

— Правда?

— Правда, сэр. Это один бизнесмен-араб. Мы с женой работали у него, она горничной, а я — поваром.

Хофман поднял брови.

— И у вас есть доказательства?

— Только личная уверенность, сэр. Я был там, когда обнаружили тело. Это случилось на поляне, возле его загородного дома. Он сказал, что отсутствовал весь уик-энд, и его друзья подтвердили эту ложь. А я знаю, что он там был, потому что я его видел. Ему была нужна женщина… — Он осекся от стыда и горя; потом вспомнил, что не сказал главного. — Его зовут Назир Хаммуд.

— Понятно, — сказал Хофман. Где-то он слышал эту фамилию, но не мог вспомнить где. Он еще раз взглянул на часы. Через пару минут ему надо было избавляться от этого бедолаги.

— Он все время посматривал на мою жену, сэр, — продолжал филиппинец, — но она избегала его. Видимо, это его разозлило. — Он снова отвернулся.

Хофман кивнул.

— Чем занимается этот Назир Хаммуд? — спросил он.

— Он большой бизнесмен, сэр. Из Ирака. Он самый богатый, поэтому не обращает внимания на других людей. У него в Лондоне компания, которая покупает другие компании. Может быть, вы о ней слышали?

— Как она называется?

— «Койот инвестмент», сэр. — Глаза его загорелись, он почувствовал, что Хофман, сам того не желая, заинтересовался этим делом.

— Вот как… — Теперь Хофман вспомнил, где он слышал фамилию Хаммуд. Несколько месяцев назад он занимался делом одного шинного завода в Португалии, который продали за восемьдесят миллионов долларов; покупателем оказался иракский бизнесмен по фамилии Хаммуд, о котором раньше никто ничего не слышал. Тогда Хофман сказал себе, что надо бы разузнать побольше об этом новом участнике арабских финансовых игр, но потом забыл об этом.

— Да, сэр, «Койот инвестмент». И у него много других компаний по всему миру. Вот почему он творит, что хочет. Он чересчур богат.

Речь молодого человека была прервана ревом мотоцикла, пронесшегося по Норт-Одли-стрит, и протестующим сигналом автомобиля. Этот шум отвлек внимание собеседников. Хофман выглянул в окно. На другой стороне улицы беседовали двое мужчин в костюмах свободного покроя; один из них глядел вверх на дом Хофмана. Казалось, они скучали. Хофман вновь обернулся к посетителю.

— Все это очень интересно, мистер Пинта. Но я уже сказал вам, что не занимаюсь убийствами. Обратитесь в полицию, пусть они расследуют. Это их работа.

— Я уже обращался в полицию, сэр, — тихо ответил Пинта, — но они ничего не сделали. Я обратился к ним две недели назад, а они даже не стали со мной разговаривать. Сказали, что мистер Хаммуд не подозревается в убийстве моей жены, что они ищут улики, но пока ничего не нашли, что им очень жаль, но что же они могут поделать? Они не станут этим заниматься. Он богатый араб, а я бедный филиппинец, понимаете? Вот почему я пришел к вам.

— Глупости. Полиция во всем разберется. Здесь все-таки Англия, здесь действуют законы.

— Только не для таких, как Хаммуд. Про него полиция и слушать не хочет; говорят только, что он очень важный человек, дружит с тем-то и с тем-то. Говорят, если у меня есть вопросы, то я должен обратиться в филиппинское посольство. Я думаю, сэр, они просто боятся его. Если бы вы помогли мне разузнать еще что-нибудь, чтобы сообщить полиции! Иначе нет никакой надежды. — Он вновь кивнул на снимок своей убитой жены, все еще лежавший на столе лицом вниз. — Никакой надежды.

Сидя на большом стуле, он съежился, стараясь занимать на нем как можно меньше места. Хофману пришло в голову, что филиппинец похож на любимого зверька его детства — морскую свинку: та тоже знала лишь одно средство спастись — это спрятаться. Не пожалеть молодого вдовца, не попытаться помочь ему было невозможно.

— Знаете что, — сказал Хофман, — попробую-ка я найти что-нибудь про дела Хаммуда в своих справочниках. Это займет всего минуту. Но боюсь, что больше ничего поделать не смогу. Мне надо вернуться к работе. Вы согласны?

— О да, сэр. — Молодой человек закивал. — Конечно, это было бы очень полезно. Если вы найдете что-нибудь подозрительное в его делах, может быть, в полиции станут меня слушать. Может быть.

Хофман подошел к стеллажу и вытащил толстый том с перечнем всех компаний, зарегистрированных в Великобритании. Открыв его на букву «К», он стал искать «Койот».

— Странно, — сказал он, несколько раз перелистав справочник вперед и назад, — ее здесь нет.