Банкир

…И чувствую, как сердце падает куда-то глубоко. Да… Такого размаха я не ожидал… Просматриваю цифры… Читаю название известнейших банков и корпораций… Это называется одним словом: могущество.

И еще – немного грустно…

Мужчина застыл, впившись взглядом в экран. Он предполагал многое, но здесь… Петр Юрьевич Дорохов был финансовый гений. Самой высокой пробы. Кто бы мог подумать из этих говенных шизодемократов, что скромный директор НПО «Вымпел-24» управляет такими капиталами и фактически является хозяином корпораций, чьи названия давно стали за рубежом символом надежности, стабильности и процветания.

Бран чувствовал, как стало трудно дышать. Защемило сердце… Только этого еще не хватало…

И вдруг экран замигал и стал гаснуть… Вместо рядов цифр и букв – безличная, мерцающая зеленоватым заставка…

– Что это?! – рявкнул он на Горина.

– Потеря информации!

– Что?!

– Потеря. Если в течение пяти минут они не найдут нужное слово, код самоуничтожится и информация будет потеряна. Навсегда.

Мужчина бросил взгляд на телеэкран, на котором проецировалась комната, в какой работали программист и Дорохов. Девушка с отсутствующим видом сидела на стуле, а двое мужчин растерянно таращились на то, что происходило на мониторе…

Бран почувствовал, как помутнело в глазах. Схватил щуплого Валериана за шиворот, сдернул со стула:

– Быстро! Туда! Со мной!

Коридоры они прошли за какую-то минуту. Распахнули дверь в блок. Первое, что почувствовал мужчина, – это касание отточенного, как бритва, лезвия к шее.

И – услышал голос Дорохова:

– Одно движение – и ты мертв! На этот раз – вза-прав-ду! Ты продал всех, Кришна…

Глава 63

– Зачем тебе было это нужно, Кришна?

– В этом мире все очень сложно, Сережа…

– В этом мире все просто! Честь – дороже! Или люди, или деньги! Деньги для тебя стали живыми, а люди – «куклами», вот и вся философия, и вся сложность…

Кришна с Валерианом влетели так стремительно, что охранники приотстали; один – возник на пороге, замешкался, озадаченный, Михалыч одним движением вытолкнул его из комнаты, закрыл массивную, как в бомбоубежищах, дверь, задраил ее кронштейнами…

– Ты был обязан выполнить то, что тебе назначено, я – то что назначено мне! – спокойно констатирует Решетов.

Отточенный, как бритва, тесачок, коим Тишайший зачищал контакты, от его шеи я убрал.

– Кришна, прекрати мести пургу! Я все-таки банкир, а не бухгалтер! И два плюс два еще складываю! Михалыч!

– Да?

– Ты в курсе, где тут что? В смысле – камеры видеонаблюдения и аудиопрослушивания?

– А как же! Не первый день здесь сидим!

– Вырубай к едрене фене! У нас с товарищем конфиданс будет! Полный!

– Минутное дело… – Тишайший ковырнул в нужных местах стену и одним ударом тесака перерубил коммуникации…

– Чего важного не задень…

– Поучи отца строгаться…

Подаю Решетову трубку аппарата связи:

– Сообщи своим псам, что ты жив, в добром здравии и собираешься дожить до победы мировой революции… А то им, чего доброго, придет в голову брать нашу халупу штурмом; тогда «царства свободы» тебе уже не видать, как морского дна!

Уразумел?

– Хм…

– Или, оставшись сиротами, эти замковые сторожевые начнут искать себе другие приоритеты…

Похоже, вторая перспектива озадачила Решето ва куда больше. Он снял трубку:

– Приоритет Бран вызывает приоритет Кербер.

– Кербер слушает Брана.

– Со мной все в порядке. Мы тут побеседуем. В течение сорока пяти минут никаких действий не предпринимать. Ждать распоряжений. Усилить охрану объекта.

Приказ понятен?

– Да.

– Действуйте.

– Есть.

– Коротко и ясно. В этом матюгальнике – никаких сюрпризов? – спрашиваю Михалыча, кивая на аппарат связи.

– А щас глянем, – бодро отозвался тот, в момент отвинтил три крепежных винта, с минуту изучал внутренности. – Нет. Можно беседовать, как в чистом поле. В грозу.

– Так и будем. Продолжим, Константин Кириллович? Мы говорили о цифрах…

– Ну и что ты сложил?

– Картинку.

– Интересно…

– Ты работал у отца. В чем вы не сошлись – не знаю, но разрыв ваш пришелся на девяностый – девяносто первый, это я помню… По-видимому, ты, находясь во Внешторгбанке, нашел очень хороший источник обогащения и соблазна не выдержал… Распродажа сырья, помощь в размещении западных инвестиций… А для того нужно было сначала «завалить» то, что имелось, так?

– Глупо переть со штыком против паровоза. Особенно если это бронепоезд…

– Ага. Это твоя игра, и ты ее делал…

– Времена меняются… Вместе с ними меняемся и мы…

– Отец не менялся.

– Он отстаивал отжившую доктрину.

– Россия не доктрина, Решетов. Это – тысячелетняя страна. И живут в ней, Константин Кириллович, десятки миллионов людей. Людей, а не марионеток, которыми можно манипулировать.

– К чему высокая философия, Дор? Я – финансист и, как и положено финансисту, стремился к прибыли. И о России я не забывал. Просто…

– Сначала ты, потом страна… Вместе с людьми… Ты продал всех, Решетов… Но у тебя не было структуры… И ты подгреб структуру «Вымпела-24», превратив ее в игрушку… А там ведь тоже люди работали… И полагали, что ты наследник Петра Юрьевича, нет?

– Если и так…