Банкнота в миллион фунтов

man, and I know the mine. His character is above reproach, and the mine is worth far more than he asks for it."	знаю его и эту шахту. Его нельзя ни в чём упрекнуть, а шахта вообще достойна гораздо большего, чем он за неё просит".
Meantime I spent all my evenings at the minister's with Portia. I didn't say a word to her about the mine; I saved it for a surprise. We talked salary; never anything but salary and love; sometimes love, sometimes salary, sometimes love and salary together. And my! the interest the minister's wife and daughter took in our little affair, and the endless ingenuities they invented to save us from interruption, and to keep the minister in the dark and unsuspicious - well, it was just lovely of them!	Между тем я проводил все вечера с Порцией в доме министра. Я не сказал ей ни слова о руднике; пусть будет сюрпризом. Мы говорили о жаловании; только о жаловании и любви; иногда о любви, иногда о жаловании, иногда и о любви, и о жаловании одновременно. Вот это да! Жена министра и её дочь начали проявлять бурный интерес к нашим отношениям с Порцией. Какую бесконечную изобретательность они проявляли, чтобы спасти нас от чьего бы то ни было вмешательства и уберечь всё от глаз министра!
When the month was up at last, I had a million dollars to my credit in the London and County Bank, and Hastings was fixed in the same way. Dressed at my level best, I drove by the house in Portland Place, judged by the look of things that my birds were home again, went on towards the minister's and got my precious, and we started back, talking salary with all our might. She was so excited and anxious that it made her just intolerably beautiful. I said:	Когда, наконец, месяц подошёл к концу, я был обладателем миллиона долларов, который хранился в банке. Материальное положение Г астингса было ничуть не хуже. Одетый как с иголочки, я проехал мимо известного вам уже дома на Портлэнд Плэйс. Судя по всему, пташки вернулись домой. Затем я отправился к министру, забрал свою драгоценную Порцию, и мы отправились обратно, на Портлэнд Плэйс. Всю дорогу мы очень оживлённо говорили о жаловании. Порция была так взволнованна, что хорошела просто на глазах. Я сказал:
"Dearie, the way you're looking it's a crime to strike for a salary a single penny under three thousand a year."	"Милая, то, как вы выглядите сейчас, даёт нам полное право требовать зарплату в три тысячи в год. Меньше - было бы просто преступлением".
"Henry, Henry, you'll ruin us!"	"Генри, Генри, вы нас разорите!"
"Don't you be afraid. Just keep up those looks, and trust to me. It'll all come out right."	"Не бойтесь! Лишь оставайтесь так же изумительны, и верьте мне. Всё выйдет, как нам оно нужно".
So, as it turned out, I had to keep bolstering up her courage all the way. She kept pleading with me, and saying:	И так, я подбадривал её всю дорогу. Она продолжала меня умолять:
"Oh, please remember that if we ask for too much we may get no salary at all; and then what will become of us, with no way in the world to earn our living?"	"О! Помните, пожалуйста, что, если мы попросим слишком много, мы можем вообще остаться ни с чем; и тогда что с нами станет? Мы же не сможем зарабатывать себе на жизнь?"
We were ushered in by that same servant, and there they were, the two old gentlemen. Of course, they were surprised to see that wonderful creature with me, but I said:	Нас пригласил войти тот же слуга. Оба джентльмена были на месте. Конечно, они были крайне удивлены видеть со мной такое прелестное создание. Я же промолвил:
"It's all right, gentlemen; she is my future stay and helpmate."	"Всё прекрасно, любезные. Это моя невеста, мой друг и товарищ".
And I introduced them to her, and called them	Я представил их по имени. Поражены они