Банковский кредит: проблемы теории и практики

Таким образом, лично-доверительный характер не только не отражает существо кредитного договора как коммерческой сделки, но и, в принципе, не отражает существо отношений, в которых личность кредитора имеет существенное значение для должника. Однако это не исключает возможность предусмотреть в кредитном договоре условие о недопустимости уступки права требования предоставления кредита без согласия банка.

Так, Р. И. Каримуллин считает, что для уступки права требования предоставления кредита нет ограничений, кроме прямо предусмотреных договором, направленных на недопустимость цессии, по меньшей мере, без предварительного согласия банка [203] . Несмотря на то что позиция автора вызывает одобрение, выводы, к которым он приходит на основе такой позиции, далеко не безупречны.

Ученый полагает, что «передавая свое требование к банку, заемщик остается должником в части погашения кредита и уплаты процентов» [204] . Р. И. Каримуллин усматривает четкое различие между заменой лица в обязательстве предоставить кредит и заменой стороны в кредитном договоре. Именно для последнего случая, т. е. замены стороны в договоре, а не в обязательстве, по мнению автора, характерно получение согласия банка, поскольку речь идет не только об уступке права получения кредита, но и о переводе долга по возврату кредита и уплате процентов [205] .

Подобный подход к пониманию отношений, связанных с уступкой права требования предоставления кредита, когда переход указанного права к новому заемщику (цессионарию) не влияет на правовое положение заемщика, заключившего кредитный договор с банком (цедента), в юридической литературе справедливо определяется как неприемлемый [206] .

Уступка права требования представляет собой сделку, в силу которой кредитор по обязательству – первоначальный кредитор – передает свое право требования к должнику третьему лицу – новому кредитору. Переход прав кредитора в обязательстве к другому лицу непосредственно влияет на изменение субъектного состава договора, на основании которого возникло данное обязательство. Это в равной степени относится и к перемене лиц в обязательстве в рамках двустороннего (взаимного) договора. Считается, что «во взаимных обязательствах при замене любой из сторон имеют место одновременно и уступка требования (по тем действиям, в отношении которых данная сторона является кредитором), и перевод долга (по тем действиям, в отношении которых данная сторона является должником)» [207] .

Тем не менее, некоторые считают, что уступка предполагает замену лица в обязательстве, а не в договоре. Так, высказывается мнение, что при уступке права требования получения кредита происходит замена кредитора (заемщика) только в обязательстве по предоставлению кредита, что не влияет на перемену лиц в обязательстве по возврату кредита и уплате процентов. Если же происходит замена стороны договора, то согласно данному мнению прежний заемщик освобождается от всех своих обязательств перед банком, что требует, как всякая сделка, связанная с переводом долга, согласия кредитора (банка) [208] .

Другими словами, суть приведенной позиции заключается в следующем. Замена лица (заемщика) в обязательстве по предоставлению кредита не влияет на субъектный состав кредитного договора. В случае замены стороны (заемщика) в кредитном договоре происходит перемена лиц в обязательстве не только по предоставлению кредита, но и по возврату кредита и уплате процентов. Поскольку в последнем обязательстве заемщик выступает в качестве должника, следовательно, при замене стороны (заемщика) в кредитном договоре получение согласия банка на такую замену требуется всегда.

Представляется, что подобный подход понимания уступки права требования, когда перемена лица в обязательстве не влияет на изменение субъектного состава договора, ведет к подмене таких категорий, как «возложение принятия исполнения по обязательству на третье лицо», «договор в пользу третьего лица». Заметим, как при возложении принятия исполнения по обязательству на третье лицо (ст. 312 ГК РФ), так и в договоре в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ) не происходит замены сторон договора. Более того, в указанных случаях не происходит и перемены лиц в обязательстве. Поэтому высказанное в юридической литературе предположение о возможности уступки прав кредитора на получение кредита другому лицу, не влекущей замены стороны в кредитном договоре, не укладывается ни в одну из конструкций построения отношений между сторонами договора.