Баннерет

Шёпот становился всё сильнее. Всё отчётливее. Но с каждое новое движение давалось всё труднее. Наверное, я должен был чувствовать стук крови в висках. По моей спине должны были течь струйки пота. Голову должна была разрывать острая, нестерпимая боль. Вот только у меня не было тела. Потому всё, что я мог — всё сильнее угасать с каждым новым рывком. Но и выбора другого не оставалось. Тварь почти уже загнала её в угол. Почти поймала. Ещё несколько мгновений и…

Я рванулся вперёд. Ожидал встретить сопротивление, но почувствовал лишь пустоту. Барьер был пройден. Сопротивление сломлено. От меня осталась лишь крохотная светящаяся точка.

Я вытянул щуп ещё дальше. Проник им сквозь стены каменного мешка. Дотронулся до загнанного в угол огонька. И послал один единственный импульс, отдав всю энергию без остатка.

«Ты не одна. Не сдавайся».

Видение тут же оборвалось. Последнее, что я успел разглядеть, как комнату заполняет огонь.

Мир взорвался яркой вспышкой боли. Миг, и она разлилась по телу противной, вяжущей слабостью. Кровь молотками ударила в виски. Перед глазами заплясали цветные пятна. Из носа двумя горячими струйками хлынула кровь. В груди было ощущение пустоты. Даже хуже. Там будто разверзлась чёрная дыра, которая постепенно вытягивала из меня жизнь.

Я перестарался. Переборщил с магией. Отдал всё, что было. Без остатка. Теперь долго не смогу колдовать. Если вообще смогу. Впрочем, я не жалел. В голове в такт молоточкам пульсировала лишь одна единственная мысль: «Получилось».

Девушка закашлялась. Открыла глаза и посмотрела вокруг мутным, ничего не понимающим взглядом.

— Оно… ушло? — она помотала головой, попыталась подняться в седле. Не смогла, и чуть было не рухнула на землю. Я с трудом придержал её, отпустив поводья коня. Впрочем, тот уже и не бежал. Не нёсся сквозь ночной лес галопом, а лениво брёл, то и дело останавливаясь на обочине дороги, чтобы сорвать с неё очередную приглянувшуюся ему былинку.

— Ушло, — я придержал девушку, за талию, не давая ей свалиться вниз, и чуть подался назад, чтоб она смогла нормально усесться в седле, — Теперь ушло. И больше, я надеюсь, не придёт.

— С… с… — она не договорила. Попыталась свеситься в сторону. Что-то невнятно булькнула. А затем её тело содрогнулось от спазма. Девушку начало рвать. Прямо на седло. Коня. Собственную одежду. И меня. Продолжалось это минуту. А может две. Мне надо было бы отодвинуться. Как-то отстраниться, чтобы не уделаться самому. Надо бы, но не хотелось. Я слишком устал. Да и честно сказать, так ли уж это было важно? Главное, что вышло. Вышло дать отпор, этой чёртовой суке, которая с таким упорством пыталась заползти в наши мозги. Получилось вырвать её из лап врага.

— Зря… — прохрипела она, пытаясь снова распрямиться в седле, — Зря я всё-таки допила ту бутылку…

Девушка обмякла, и снова начала заваливаться на бок. Отключилась из-за переутомления. Я осторожно придержал её за талию, не особо обращая внимания на то, что ткань её дублета с правого бока неприятно скользила под пальцами. Осмотрелся вокруг.

Рядом ехал Бернард. На его рубахе добавилось отметин. Широкий разрез позади, тянущийся через всю спину, под которым виднелась полоска крови. Ссадина на щеке и разорванный до самого плеча рукав.

— Догнала нас пара особо ретивых говнюков, — пояснил он, увидев мой вопросительный взгляд, — Пришлось им объяснить, что инициатива бывает наказуема.

— Ты в порядке? — устало поинтересовался я.

— В полном, — равнодушно бросил сержант, одёргивая своего коня, потянувшегося к какому-то кустику на обочине, — Пары ссадин слишком мало, чтобы меня убить. У вас как дела?

— Жить будем, — я вымученно улыбнулся, — Правда, мало и хреново, если продолжим с такой регулярностью лезть на рожон.

— Ну, в таком случае в следующий раз не строй из себя героя, — с некоторым ехидством в голосе заметил Бернард, — Так глядишь, может и впрямь проживёшь подольше.

Я молча покачал головой, давая ему понять, что сейчас иначе было нельзя. Ответил он мне молчаливым кивком. И в таком же глухом молчании мы добрались до нашего лагеря. Просто не осталось сил разговаривать. Ни у кого.

— Постарайся отдохнуть, — бросил Бернард, помогая мне спустить бесчувственную Айлин с лошади, остановившейся прямо перед моим шатром, — Понимаю, по хорошему вам обоим надо бы просто отлежаться хотя-бы пару дней. Но…

Он осёкся, заметив, что я едва стою на ногах. Молча кивнул, помог дотащить бесчувственную Айлин до моей старой лежанки. И тут же вышел наружу, напоследок прошуршав пологом шатра.

Я уселся на табурет. Опустил голову. Прикрыл глаза. Шумно выдохнул. Немного помедлил, пытаясь хоть немного прийти в себя. Встал. Зря садился. Стало только хуже.

Движения стали дёрганными. Механическими. Как у какого-то старого, клинящего через раз робота. Мысли начали путаться. Рваться на куски и уплывать в приятную, мягкую тьму подступающего забытья. Но отрубаться было пока рано.